Дина решила связать мужу свитер. Она хотела вложить в этот теплый и мягкий подарок всю свою любовь и нежность. Оказалось, что это не так уж просто. Во-первых, она несколько раз сбивалась, ей приходилось распускать свитер до половины. Во-вторых, у кого в наши дни вообще есть время вязать — тем более свитер? Она сидела вечером в детской комнате, вязала и рассказывала малышам истории перед сном. А когда слышала шаги Шимшона в подъезде, спешила спрятать вязание, чтобы не испортить сюрприз. И вот, пришел долгожданный день рождения.
Утром Дина просто сказала Шимшону: «Мазаль тов!», они выпили вместе кофе, а потом на столе в зале оказался сюрприз — новый свитер, перевязанный подарочной ленточкой.
Шимшон был очень впечатлен. Он взял свитер в руки, стал рассматривать его, мельком пытался увидеть бирочку, но ее там не оказалось.
— Мне кажется, или моя рукодельница сделала это своими руками? — спросил он.
— Какой ты догадливый, — улыбнулась Дина.
Шимшон уже спешил на работу, но она все же уговорила его примерить подарок.
— Немного рисунок не совпадает, а так нормально, — с улыбкой сказал Шимшон, и ушел.
А Дина?
У нее подкосились ноги… Она села на диван и долго смотрела в одну точку. Хотелось умереть. Нет, ладно, не умереть, — а убить этого идиота.
«Сейчас возьму ножницы и порежу этот свитер на куски, — подумала она. — Это ж надо было — сидеть столько ночей, прятаться, переделывать, засыпать со спицами в руках, чтобы он сказал, что здесь не совпадает рисунок? Так испортить мне настроение! Неотесанный! За кого я вышла замуж?».
Печаль, тоска, депрессия.
Начали просыпаться дети.
— Что случилось? — спросил старший Додик.
— Мама, чего ты плачешь? — испугалась трехлетняя Рахель.
— Все хорошо, дети — с траурным видом сказала она.
Дети не стали донимать маму вопросами, они затеяли утреннюю драку, чтобы подкрепить депрессивную атмосферу. Теперь у Дины уже были все причины излить на них свой гнев. Растащив драчунов и накричав на всех и каждого, она выпроводила их в школы и хейдеры.
Через час ей позвонила подруга.
— Дина, что случилось с твоим Додиком?
— А что случилось?
— Я заводила своих мальчиков в хейдер, а Додик стоял на входе и ставил всем подножки. Ну, это такое дело, — мало ли чем дети не тешатся, но он какой-то был злой не по-детски…
— Лея, можно я к тебе заеду? Мне самой хочется кому-нибудь подножку поставить или по морде въехать.
— Ладно, но лучше иди пешком. Не смей садиться за руль. Жду тебя, смотри не споткнись!
Дина вышла из дому, углубившись в размышления, и даже не заметила, как оказалась у Леиной двери.
— Ты не представляешь… У меня нет слов, — одни жесты… — заговорила она.
Усевшись на кухне, Дина начала свой рассказ. К ее собственному удивлению тему, о которой она непрерывно размышляла несколько часов, ей удалось передать в считанных предложениях.
— Слушай, Дина, скажи честно, — если бы ты принесла этот свитер мне, и я посмотрела бы и сказала, что в нем не совпадает рисунок, — ты бы обиделась?
— На тебя бы не обиделась.
— А почему?
— Да много почему. Во-первых, я не для тебя его вязала. Во-вторых, ты понимаешь, как это тяжело.
— В том-то и дело, — одинаковые слова, но сказанные разными людьми в разных ситуациях. Вот в главе «Ки Таво» Б-г говорит евреям много неприятных вещей. И что, кто-то обижается?
— Нет, но это и ребенок знает, что проклятия Всевышнего — это благословения, вопрос только в нашем восприятии.
— Ха-ха! Вот ты и сама ответила на свой вопрос. Все дело в нашем восприятии. Может, он хочет, чтобы ты стала лучшей вязальщицей города, поэтому делает тебе замечания?
— Ладно, пойду я. Все равно обидно, но так всегда, — поделишься с кем-то, и легчает.
Вернувшись домой, она старалась не думать о том, что произошло утром. В том, что Шимшон об этом не думает, у нее не было малейших сомнений. Он вообще не понял, что сказал что-то не то. Ладно, проедем как-нибудь. Не хочется сегодня с ним ссориться, тем более у него день рождения. И свитер действительно неровный, но ведь обидно, а?
А вечером Шимшон зашел в дом со словами:
— Дина, прости, я, наверное, утром сильно тебя обидел. Я не хотел.
— Как ты догадался? Лея тебе мозги вправила, или ее муж?
— Не знаю, при чем тут Лея и при чем здесь ее муж, но сегодня у нас в синагоге выступал лектор, специалист по семейным отношениям. Он сказал, что есть ситуации, в которых нельзя делать замечания. Нельзя критиковать, если до этого не сделал 5-6 комплиментов, и нельзя делать замечаний перед выходом из дома. Я видел утром, что ты поменялась в лице, — это я виноват — сказал тебе гадость и ушел. Я ничего плохого не имел в виду… Так вот, я хочу исправиться. Внимание, пять комплиментов: этот свитер очень теплый — раз, он самый мягкий в мире — два, я в нем просто неотразим — три, я чувствую, что ты очень-очень старалась и вложила в него, — а то есть в меня, — много любви — это четыре. Спасибо тебе огромное — это пять. Хочешь, я буду носить этот свитер целый месяц, не снимая?
— А это еще зачем?
— Чтобы ты поверила, что я очень тебя ценю.
— Ладно, ладно. Я уже и так верю. Лучше просто каждый день говори мне такие приятные слова.
