Средь громадин Краун-Хайтса
Ребе толпы собирает.
Между толпами и небом
Гордо реет Бейт а-Микдаш,
Бейт а-Микдашу подобен,
С неба спущенный Всевышним,
Нас помучившим изрядно
Ожиданием Геулы.
С криком мечутся митнагдим
Перепуганною стаей.
Им, митнагдим, недоступно
Наслаждение Свободой.
Ведь по ихним по расчётам
Срок изгнания не вышел.
В замешательстве хасиды
Всевозможных направлений.
Пейсы нервно потирают,
С недоверием взирая
На парящий Бейт а-Микдаш:
«Мол, опять Хабада штучки!»
А горячие сефарды
Разноцветною толпою
Руки тянут в исступленьи,
Воздух яростно целуя.
(На кусочки Бейт а-Микдаш
Разобрали б. Дай лишь волю!)
Реформист пугливо прячет
Тело жирное в машине.
Отвечать теперь придётся
За фальшивые гиюры,
И за смешанные браки,
И концерты по субботам!
Сионисты изумлённо
На громадину глазеют.
Как же так она летает —
Без турбин сопла и крыльев?
Неужели в самом деле
Б-г на свете существует?
Кнессет вышел всем составом,
Привлечённый громким шумом.
Глядь — и вправду Бейт а-Микдаш!
Неподдельный, настоящий!
Щурясь, ищут напряжённо
Флаг родной, американский.
Но всё чаще и смелее
Флаги жёлтые мелькают,
И хабадники лихие,
Не жалея ног и глоток,
В хоровод свой силой тянут
Сионистов и митнагдим.
Ребе, крики одобряя,
Всё сильней рукою машет.
Темп веселья нарастает,
И орут сто тысяч глоток:
«Ребе — Мелех а-Мошиах!
Пусть живёт вовеки Ребе!»