Мы уже говорили, что книга Тания начинается так: «Мы учили, что младенца до его появления на свет заклинают: будь праведником и не будь грешником».
Итак, удивительное высказывание, которым открывается книга «Тания», нуждается в разъяснении. Не очень понятно повторное обращение к душе, которую ангел заклинает при спуске ее в этот мир: будь праведником и не будь грешником. Ведь если быть праведником, то, естественно, не будешь грешником — зачем же вторично уточнять? Или же быть праведником — это нечто иное, нежели просто не быть грешником.
Как тут не вспомнить историю, герой которой говорит нищей попрошайке: «Иди себе, сердечная! Что смотришь? Ведь я тебя не бью!» — и очень доволен собой, то есть именно тем, что мог бы побить ее, но не побил (то есть в собственных глазах он — праведник).
Но оказывается, что, в этой фразе кроется не один вариант поведения, а два, и выбор между двумя вариантами предоставляется той самой душе, которая готовится спуститься в мир.
Какие это варианты — мы узнаем позже. И истинное искомое самоощущение окажется очень далеким от самодовольства героя вышеупомянутой истории. Сейчас мы поговорим о сосуществовании двух душ в теле еврея. Одна из них управляет телом человека, а другая является проводником желания Всевышнего.
Какую же из двух душ — Божественную или животную — заклинает ангел. Вопрос не из легких. Если сказать, что Божественную, то, позвольте, она-то ведь и так готова самоотверженно добиваться исполнения всех заповедей на своем земном пути к совершенству. А если предположить, что заклинают душу животную, то что ей это даст? Учение хасидизма отвечает, что клятва все же берется с души Божественной. Ибо принесение присяги на верность — это акт, способствующий укреплению и приданию сил самому же клянущемуся.
Отсюда — второе толкование слова משביעים (машбиим) — «заклинают». Буква ש («шин») в иврите произносится как «ш» и как «с», поэтому это же слово можно прочитать «маcбиим» — «снабжать», «насыщать».
Ангел не только заклинает — он еще и обеспечивает Божественную душу всеми необходимыми ресурсами, всем нужным для борьбы против тьмы. А третье толкование слова «заклинают» относится к надфизическим облачениям Божественного света, присущим нашей душе. Этих облачений — семь. А цифра семь на иврите שבע («шева») складыватся из тех же букв, что и слово «заклинают».
Говорится в хасидизме, что сторона, противоположная святости может удачно скопировать всю структуру сил святости. Однако самый высший ее уровень недоступен силам нечистоты нисколько. Кстати, этому уровню соответствует корона короля. Известно, что когда Аман просил Ахашвероша нарядить его, отличившегося особыми заслугами, в королевские одеяния, то упомянул также и корону. Однако, согласившись с его идеей в целом, Ахашверош отказался выдать ему для временного пользования свою корону.
На определенном уровне толкования текста, Ахашверош символизирует собой Всевышнего. В соответствии с этой аналогией мы понимаем, что есть вещи, которые Владыка Мира отказался давать нечистой силе даже на время. Но мы имеем возможность «задействовать» их в нашей жизни на земле. Об этом и говорится в заклинании — ангел ведь не только заклинает, а и предоставляет нам драгоценнейшее, тончайшее «оборудование» — те самые семь уровней Божественного света.