Я прочла все комментарии рабби Леви-Ицхака к Пуриму. Честно признаюсь: мой мир уже никогда не будет прежним. Это совершенно феноменальный блок знаний. Пересказать все — возьмет часы. Но вот чайную ложечку на пробу можно.
Сейчас я расскажу об одном потрясающем открытии рабби Леви-Ицхака. Этот конкретный комментарий будет базироваться на втором имени Мордехая. У Эстер второе имя было Адаса, а у Мордехая второе имя было Птахья…
Итак, на что намекает второе имя Мордехая — Птахья, что значит «раскрывающий Б-га»? И почему свиток Эстер это самая последняя книга ТАНАХа?
В свитке Эстер есть фраза о том, что «евреи исполнили и приняли». Мудрецы, как известно, трактуют это таким образом, что именно в результате пуримских событий, оказавшись под угрозой «окончательного решения еврейского вопроса», наш народ полностью принял, наконец-то, без всяких экивоков, сомнений, поиска лазеек и оправданий — дарованную когда-то на Синае Тору. Сказали, мол, все — начинаем соблюдать ее всю, от «алеф» до «тав».
Кто же помог им принять такое решение?
Мордехай, он же Птахья, который, согласно Талмуду, умел «открывать уста» и убеждать людей лучше любого иного мудреца.
На уровне простого толкования это означает, что он знал все языки и диалекты и находил правильные слова, доступные каждому собеседнику, вне зависимости от его уровня интеллекта и знаний.
Но рабби Леви-Ицхак толкует эту же идею с высокой позиции хасидизма. Он говорит так: пока евреи не приняли Тору окончательно, они нуждались в постоянном присутствии среди них пророков — своеобразных рупоров Небес, которые продолжали формировать письменную Тору — собственно, ТАНАХ.
Как только же ее принятие произошло, то пророчество перестало быть обязательным и было заменено на Тору устную, ставшую впоследствии также и нашим литературным достоянием, начиная с Мишны и вплоть до последний открытий наших дней.
ТАНАХ тем самым завершился. И так как это произошло во время Мордехая, то свиток Эстер и оказался его последней частью.
И тот же Мордехай «патах пе» — открыл уста, то есть открыл народу устную Тору, распечатал ее истоки. Вот почему его звали Птахья. И вот почему он стал живым символом границы между двумя эпохами в нашей традиции.
