Обозреватель по арабским вопросам Барух Йедид высказал одну из версий, почему Иран решил не посвящать «Хизбаллу» в планы газоватов устроить резню 7 октября (план родился в самой Газе, но был доведен до кураторов в Тегеране). По его мнению, Иран решил пожертвовать ХАМАСом, чтобы не подвергать риску «Хизбаллу», которая являлась его самым ценным активом в регионе.
В итоге же именно «Хизбалла» понесла сокрушительный удар со стороны Израиля, лишившись всего своего руководства, лучших оперативников и командиров, не смогла провести мобилизацию и, в конечном счете, с крахом режима Асада потеряла позиции в Сирии и сухопутную связь с Ираном.
Для Насраллы 7 октября стал таким же шоком и неожиданностью, как и для Израиля, что в итоге обернулось его же гибелью и крахом почти тридцати лет военного строительства и подготовки вторжения в северные части Израиля.
Если Йедид прав, то это весьма интересная иллюстрация не то чтобы невозможности, но крайней сложности планирования и прогнозирования на стратегическом уровне.
Израиль во многом спасло то, что его спецслужбы и армия все эти годы готовились именно к войне против «Хизбаллы», в то время как большая атака ХАМАСа рассматривалась как невозможная в принципе (так называемая «концепция»).
В итоге это обернулось тем, что кампания на севере действительно напоминает войну армии против инсургентов и прокси-сил, тогда как в Газе это является одной большой поркой — не военная кампания в классическом понимании, а наказание.
Видел такие позиции и от заграничных спецов: мол, на севере идет война — все понятно, а в Газе евреи просто мстят и наказывают, иного мы не видим.
Так или иначе, если Иран действительно решил пожертвовать ХАМАСом, чтобы уберечь «Хизбаллу», то в итоге он именно ее и потерял, вместе с Сирией.
Воистину, пути военных кампаний неисповедимы.
