В эксклюзивном интервью Fox News бывший израильский заложник Таль Шохам рассказывает о первых минутах пребывания в плену у террористов ХАМАС. Выжив почти полтора года под землей без света и воздуха, недавно освобожденный заложник Таль Шохам поделился своей ужасающей историей пленения в руках террористов ХАМАС.
Шохам был насильно увезен из кибуца Беэри 7 октября 2023 года. Его жена и дети также были похищены в тот день, но он не знал об этом, когда его террористы бросили в багажник машины и повезли в Газу. Он даже не знал, жива ли его семья; надеясь спасти их, он сдался террористам как раз перед тем, как они подожгли дом, в котором пряталась его семья.
Восемь с половиной месяцев он провел в подземном туннеле и еще пять месяцев в плену в пяти разных домах в глубине Газы, где похитители держали его в кандалах, морили голодом и лишали элементарных человеческих удобств.
Но он был полон решимости не потерять человеческий облик. Даже в моменты, когда он боялся, что ему грозит смерть, он старался не обращать на это внимание. «Я не жертва. Даже если все закончится, я встречу это с высоко поднятой головой, глядя смерти в глаза. Они не сломят меня, и я не стану поддаваться жалости к себе. Мы сильнее, чем другая сторона», — сказал он.
Он помнит каждую деталь своих 505 дней в плену. «Как человек выходит из утробы матери живым, так и я вышел из туннеля, в котором меня держали, и родился заново», — говорит он.
Таль с семьей приехал с севера Израиля в кибуц Беэри, чтобы провести праздник Симхат-Тора с родителями жены, и находился в доме, когда началась террористическая атака. По его словам, все вошли в безопасную комнату и, когда звуки стрельбы стали приближаться, попытались забаррикадироваться внутри. Но террористы открыли окно, и Таль опасался, что они могут бросить гранату, если семья не сдастся. На той же улице террористы подожгли все остальные дома, заживо сжигая находившихся в них людей.
«Я вышел на улицу и поднял руки, — рассказал он. — Человек с глазами убийцы вывел меня на дорогу и подвел к машине. Я увидел около 40 хорошо вооруженных террористов. Некоторые из них снимали меня на свои телефоны. Я был в шоке — в нашем кибуце целый батальон террористов ХАМАС, на земле лежат тела убитых людей, которых я знал, а они смеются».
Террористы бросили его в багажник машины и повезли через границу, в Газу. Там собралась толпа. «Подростки с палками бежали ко мне, пытаясь избить меня со всех сторон», — рассказывает он. Вытащив его из машины, похитители направили на него автомат, готовые, по его мнению, казнить его, и попытались заставить его встать на колени, но Таль отказался: «Если вы хотите убить меня, то убивайте, но вы не сможете казнить меня, как ИГИЛ».
Затем его провели по улицам в «победном марше». «Вокруг собралась толпа, мальчишки с деревянными дубинками пытались ударить меня. Но я просто махал руками и улыбался. Я не показывал страха».
Сначала его отвезли в дом одной семьи, где он находился в одиночестве и в кандалах в течение 34 дней. Хотя ему периодически разрешали принимать душ, в остальном плен был суровым.
Его питание было строго нормировано. «Первые три дня у меня был лаваш. Потом мне перестали его давать», — говорит он. «Запасы еды сокращались. В некоторые дни я получал три ложки авокадо и три финика, или половину апельсина с дерева во дворе».
Но самым страшным мучением было не знать, жива ли его семья. «Мне 40 лет. Никогда в жизни я не испытывал подобных страданий. Изоляция, одиночество с неотступными мыслями — это было хуже, чем даже сильный голод».
Чтобы выстоять, он принял душераздирающее решение. «Я должен был смириться с тем, что моя семья мертва, — говорит Таль. — Я сел на пол и представил себя на их похоронах. Я стоял перед могилами — одной большой для моей жены и двумя маленькими для моих детей — и восхвалял каждого из них. Я поблагодарил их за то время, что мы провели вместе. Я сказал им, что нужно жить дальше. Я рыдал, но не позволял своим похитителям видеть мои слезы. Это было самое трудное, что я когда-либо делал, — мысленно похоронить свою семью».
Заложникам разрешалось получать всего около 300 калорий в день — вес Шохама снизился со 78 до 50 кг, когда его освободили, — а разговаривать было запрещено. «Мы не могли ни двигаться с кровати, ни говорить. Мы все произносили шепотом», — говорит он.
Затем появился проблеск надежды. На 50-й день плена Тал получил доказательство жизни от жены — письмо, в котором сообщалось, что она и дети были в заложниках, но их освобождают. «Я читал его, и у меня тряслись руки, — говорит он. — Произошло самое важное — моя семья была в безопасности. Мне больше не нужно было быть отцом и мужем, защищая их. Теперь я мог сосредоточиться на своей войне — той, которую я умел вести, той, в которой я выживал».
В июне 2024 года Таля, Гая и Эвьятара перевезли на машине скорой помощи, которую ХАМАС использовал для скрытной транспортировки заложников, в подземный туннель, где уже находился еще один пленник, Омер Венкерт. На полу лежали четыре матраса, а в земле было отверстие для туалета. Помещение освещала одна-единственная тусклая лампочка. «Мне потребовались недели, чтобы перестать чувствовать, что стены смыкаются, приспособиться к кислородному голоданию», — рассказывает Таль.
Им давали всего 300 миллилитров воды в день. Из нее можно было либо пить, либо мыть руки. Рис — это все, что они могли есть. Проходили месяцы. Их избивали, следили за ними с помощью камер, беспорядочно лишали еды и сна. Охранниками были копатели туннелей — они копали каждый день, даже когда над головой бушевала война. «ХАМАС никогда не прекращал рыть туннели, — говорит Таль. — Ни на один день».
Условия были настолько плохими, что и у него, и у Эвьятара развились тяжелые инфекции. Но проходили месяцы, прежде чем к ним приходил врач. «Моя нога стала синей, желтой и фиолетовой от внутреннего кровотечения, — вспоминает он. — Они давали нам все препараты для разжижения крови, опасаясь, что от длительной неподвижности у нас могут образоваться тромбы. В конце концов, они поняли, что дело в недоедании, и в течение семи дней давали нам витаминные добавки. На вкус это было похоже на собачий корм, но это значительно улучшило наше состояние».
Но издевательства продолжались. Прибыл новый охранник, еще более жестокий, чем предыдущие. «Он заставлял некоторых из нас стоять на коленях, как собак, и бил нас, — рассказывает Таль. — Он приходил с криками, что мы грязные евреи, бил нас, а через 10 минут улыбался и приносил еду».
Затем произошло то, что казалось чудом. В феврале в рамках сделки по освобождению заложников были названы имена Таля и Омера. Когда его вывели наружу после долгих месяцев под землей, все еще с завязанными глазами, он почувствовал влагу на своем лице. «Это дождь?» — спросил он. «Нет, — ответили его похитители, — Это роса». И я понял, что мое имя, Таль, на иврите означает роса. Я почувствовал утреннюю росу на своей коже».
Прежде чем его вернули в Израиль, его ждали унижения: шествие на сцене в центре Рафаха, где его заставляли повторять пропаганду ХАМАС. Но он сказал, что ему все равно — он едет домой. Когда он прибыл в Израиль, его отвезли на базу Реим, где его ждали жена и двое детей. «Это была мечта, ставшая реальностью, но все же это было похоже на сон, — говорит Таль. — Потребовалось несколько дней, чтобы полностью осознать, что это реальность. Это было трудно принять. Эмоции захлестывали меня, я словно парил над всем».
А тут еще и трагические новости. Одиннадцать членов семьи Таля были похищены или убиты 7 октября. Отец Ади и два дяди были убиты. Его теща была похищена вместе с двумя другими родственниками, которые позже были освобождены в ходе первой сделки по освобождению заложников. Две другие родственницы, приехавшие из США, чтобы отпраздновать день рождения, также были похищены из кибуца Нахаль Оз.
Была и радость. За время плена в семье родилось четверо детей. «Среди нас, еврейских заложников, была чистота, — сказал Таль. — Террористы приносили сюда все ужасы, которые хотели, причиняли любую жестокость и боль, навязывали нам свою бесчеловечность. Но в нашем пространстве мы сохраняли внутреннюю чистоту, нашу человечность по отношению друг к другу. И это было решающим фактором для того, чтобы выйти невредимыми».
Эфрат Лахтер — журналист и военный корреспондент. Благодаря своей работе она побывала в 40 странах, включая Украину, Россию, Ирак, Сирию, Судан и Афганистан.
