Тем временем Россия платит высокую цену...

А ВОТ О МОРАЛЬНОЙ ЦЕНЕ. ПИШЕТ ОСНАТ КАРДАШ: Папа с семьей добрался до Меджибожа. Всего два дня езды по каким-то глухим украинским хлябям. Людей много, но несравнимо со Львовом, где уже машины не пускают в город.  Бабушка говорит, весь день сирены. Бабушка у меня почти не ходит, ни о каком убежище речь не идет. Спрашиваю: и что ты делаешь, когда сирена? Говорит: голову в одеяло заматываю! Ну чего, тоже, конечно, вариант, не приведи господи.  Друзья с перепуганными от сирен собаками, кошками, крысами, неходячими родителями, сошедшими с ума от горя бабушками, с детьми, без мужей, без машин, с подвалами. Каждый день я начинаю с обзвона. Некоторым пишу, звонить боюсь. Сегодня поговорила с другом, который в армии, просто счастлива! Он, честно говоря, звучит гораздо лучше, чем те, кто остались дома.  Мне кажется, что я не перенесу еще один день, еще одну ночь. Но вот, проходит день, проходит ночь, а я все переношу. Мало того, они там тоже все переносят, и даже потихоньку впадают в философское настроение, так знакомое нам по нашим бесконечным, но несравнимо более камерным войнам.  Мариуполь по-прежнему не отвечает, уже неделя, из Харькова, Киева и Одессы все мои разъехались, в Краматорске ракета попала возле железной дороги и они боятся, что их, как и Марик, отрежет от всего. В Днепре зыбкий тревожный покой. Западная принимает беженцев в режиме конвейера, и уже захлебывается потоком, а все только начинается: везут Сумы, надеются вывезти Мариуполь...  У нас уже есть беженцы, которым можно помогать, это немножко занимает голову. Мошиах срочно!