Я с раннего детства мечтал стать врачом. Родился и провел детство в Хан-Юннес (Газа). На одном из первых уроков в 1 классе нас научили «Тбах аль-Яхуд», «Убей еврея». Я попросил выйти из класса. Мне стало так плохо, что не мог сдержаться, мне нужен был воздух. Учитель не разрешил. Он сказал, что это такой важный урок, что выходить нельзя. Он повторил: «Заповедь убивать еврея. У еврея есть три ноги. Евреи взяли землю наших дедов».
Я был убежден — он врет насчет евреев. Но по поводу третьей ноги я решил, что проверю. Но у меня не было возможности заняться этим, потому что начались побои: отцу нажаловались, и он взял плетку из конюшни и отхлестал меня по голой спине, привязав меня к дереву и смочив плетку в холодной воде.
Отца вызвали в школу, там он перед лицом директора несколько раз ударил меня по щекам. «Да! Убивать евреев!» — повторил он.
Мой отец ездил в Израиль на работу, всю неделю был строителем на еврейских стройках. Семья религиозная. 5 молитв в день.
Я после побоев подумал: не пойду ни в школу, ни домой. Убегу к бабушке. Так и сделал.
Я вспомнил: как-то зашел израильский солдат в нашу местность, и я получил от него конфету. Я потом сохранил обертку от этой конфеты, я разглаживал и целовал ее. И попросил родителей, чтобы мне купили такие же. Начался допрос. Выяснилось, что я говорил с израильским солдатом и взял у него конфету. Все кончилось плохо. Но третьей ноги у солдата точно не было! Я был в этом убежден!
И вот, отец понял, что я все равно буду все время убегать из школы и толку из меня не выйдет.
Он приехал нарочно посреди недели, когда его не ждали, и выяснил, что я скрываюсь. Тогда меня уже отстранили от занятий в школе и поставили стеречь овец. Я боялся один ночью и все-таки заснул, пока их стерег. Ко мне приползла змея, я с воплем все бросил и примчался домой. «Пошел вот, ты что, змеи испугался? Твое дело сторожить!» — и я снова должен был сидеть ночью один, потом снова врать, убегать и скрываться… Пастуха из меня не вышло.
Мне исполнилось 12 лет… Отец стал брать меня с собой в Израиль на работу, на стройку. Дело было в Ришоне. Стал строить план, как мне убежать от отца. Там, кстати, я понял, что евреи абсолютно нормальные люди.
Я задумался, а можно ли стать евреем?
В нашей среде не было принято носить серьгу в ухе, а в Ришоне крутые евреи как раз серьгу носили. Так я решил, что это и означает — быть евреем! И я сделал себе серьгу в ухе. Теперь я уже был уверен, что я еврей, и убежал от отца. Я знал, что искать он меня не будет: я ему интересен не больше, чем мусорная куча.
У меня появилась там еврейская приемная семья, (это, кстати, и по сей день моя семья, моя семья по духу) так я пришел из салона, где проколол ухо, и гордо показываю: «Вот, теперь я еврей, как вы!» Мне говорят: «Ты что, был в раввинате? С чего вдруг ты еврей?» Я рассказываю, так, мол, и так. Они рассмеялись и объяснили мне, что все вообще не так… Но путь действительно есть, и надо подумать.
Подал заявку на гиюр, но тут началась бюрократия: возраст не позволяет ребенку самому решать свою судьбу, и вообще я не нелегальный рабочий в Израиле. Я угодил на 45 дней в Беэр-Шевскую тюрьму. Затем меня выдворили обратно в Газу, и я попал в руки местной полиции для расправы. Полгода пыток и истязаний за одно желание стать израильтянином и евреем. На тот момент мне исполняется 16 лет. Я познакомился с судебной системой, с электрошоком, меня держали ногами вверх головой вниз, но ничто не убило во мне желание присоединиться к народу Израиля. Я понял и прочувствовал, что этот народ отмечен избранностью. Потом я уже узнал, что есть реинкарнация и что еврейская душа может попасть в тело араба. Но тогда я просто ощущал жгучее желание быть внутри еврейского народа. Не зная причины.
Судебная система ПА приняла решение — административный арест. Меня приводят двое полицейских в мой дом в Хан Юннес. Отец открывает дверь и отрицает, что я являюсь его сыном: «Какого черта, нет у меня таких сыновей. При чем тут я! Пошел бы стал шахидом, была бы честь для семьи, а это что? Нет у меня такого сына и не было!»
Вы спрашиваете меня, если такова была моя семья, то каковы остальные семьи в Газе? Я скажу вам: 99% таковы. Вы видели съемки с атаки на Юг Израиля? Шли террористы не только с зеленой повязкой на лбу, означающей принадлежность к ХАМАСу. Шли также с черной повязкой на лбу, а это «Джихад Ислами», шли также обычные в шлепанцах убийцы, которые ни под каким флагом или организацией. И они все заодно.
Есть помимо ХАМАСа, еще несколько террористических группировок, все они активны. Одиночек тоже хватает. Когда террорист убивает еврея самостоятельно, не будучи принадлежащим к организации, то это нормально? Это приемлемо? Учтите это! Кроме того, на еврея идет атака и не только в Израиле и не только тогда, когда речь идет о землях и территориях. А если бы не было евреев, то были бы атаки на всех неверных. Каждая семья благословляет свих детей на убийства евреев. Я всегда указывал на страшную ошибку, которую собирались тогда совершить — отдать Гуш-Катиф. Я сказал, что уже не камни будут в евреев бросать, а ракеты. Потом все это сбылось. Потом наступило 7 октября, когда… Сейчас мне настолько тяжело, что я не способен продолжать это интервью…
(Он остановил свое выступление, отвернулся в сторону и пытался сдержать рыдания. Журналистка произнесла: «Это — боль еврея».)
— И все же, Дор, какой-то светлый вывод из всего. Может быть, нечто из твоей истории, что вызывает улыбку? Итак, ты получаешь право на въезд в Израиль, достигаешь совершеннолетия и делаешь гиюр в раввинате города Кирьят-Шмоне, к какой общине ты начинаешь принадлежать?
— К ашкенази, — говорит он.
Все в студии улыбаются: араб из Азы, произносящий с характерным акцентом слова, начинающиеся на «п» и другие согласные… короче, настоящий арабский парень, заявил о своей принадлежности к европейскому еврейству.
— А почему Шахар?
— Потому что Шахар означает «рассвет». И он наступит!
— Благодарим тебя, Дор Шахар, за это интервью, и да наступят светлые дни для нас всех.
— Амен. Я хочу сказать несколько слов для всех евреев. Не воспринимайте заповеди Торы так, как будто это обуза. Это подарок, это для вас самих, это необходимо ценить! Я говорю вам это потому, что я очень хорошо знаю, какой ценой достается звание еврея.
