26 Нисана
Глава 43
И об этом нижнем страхе, который приводит к исполнению заповедей Его, благословенного, в сфере как избегания зла, так и творения добра, сказали мудрецы наши: «Если нет страха, нет мудрости». И есть в нем ступени малого и великого разумения, а именно — когда этот страх появляется в результате размышления о величии Всевышнего, о том, что Он наполняет все миры, а от земли до небосвода 500 лет пешего пути и т.д., а от небосвода до небосвода и т.д, ноги ангелов равноценны всему и т.д., а также о поступенном нисхождении всех миров высоко наверху, до вершины всех ступеней. Все же страх этот называется внешним и нижним страхом, так как он происходит от мысли о мирах, они же — одеяния Короля, Всевышнего, благословен Он, так как Он скрывается, и таится, и облекается в них, дабы их оживлять и поддерживать их существование как нечто, возникающее из ничего, и т.д, и несмотря на это он этот страх —врата и вход в исполнение Торы и заповедей.
Но о верхнем страхе, страхе стыда и внутреннем страхе, проистекающем от внутренней части Божественного, которая внутри миров, сказали мудрецы наши: «Если нет мудрости, нет страха». Ибо мудрость, Хохма, — это «коах ма», и «мудрость из Ничего возникает», и «Кто мудр? — Видящий зарождающееся». То есть Он видит все так, как оно зарождается и получает существование из Ничего словом Всевышнего и дыханием уст Его, благословенного, как сказано: «И дыханием уст Его все их воинства». И потому небо и земля и все их воинства как бы совершенно не существуют в слове Всевышнего и в дыхании уст Его, они на самом деле подобны абсолютному ничто и полному небытию, как не существует свет и сияние солнца в самом корпусе солнца. И не должен человек считать себя исключением, его тело, и нефеш, и руах, и нешама также как совершенно не существующее в слове Всевышнего, а речь Его, благословенного, едина с мыслью Его и т. д., как уже подробно говорилось (в гл. 20 и ) при сравнении с душой человека — одно слово его речи и мысли — как абсолютное ничто и т.д. И об этом сказано: «Ведь страх пред Б-гом — мудрость». Но невозможно достичь этого страха и мудрости иначе, как исполнением Торы и заповедей через нижний, внешний страх, и об этом сказано: «Если нет страха, нет мудрости».
В любви также есть две ступени: великая любовь и вечная любовь. Великая любовь — это любовь, которая называется любовью, полной наслаждений, и она — пламя, само собой занимающееся и приходящее свыше как дар тому, чей страх совершенен, как известно из сказанного нашими мудрецами, благословенна их память: «Мужчине свойственно ходить в поисках женщины», ибо любовь называется муж и мужчина «захар», как сказано: «Вспомнил („захар“) милосердие Свое». А женщина — страх пред Всевышним, как известно, и без предварения страха нельзя прийти к этой великой любви. Ибо эта любовь — от категории Ацилут, где нет разделения и разъединения, да сохранит Всевышний.
Но вечная любовь — это та любовь, которая появляется от постижения и знания величия Всевышнего, Эйн Софа, благословен Он, наполняющего все миры и окружающего все миры, и все пред Ним как бы совершенно не существует, подобно несуществованию одного слова в разумной душе, пока оно еще в мысли или в желании сердца, как уже говорилось, что в результате этого размышления свойство любви, которая в душе, само собой освободится из своих одеяний, то есть не будет облечено ни в какое телесное или духовное удовольствие и наслаждение, дабы любить этот телесный объект любви, и вообще не будет желать ничего в мире, а лишь одного Всевышнего, Источник жизни всех наслаждений, так как все они не обладают существованием и все они как абсолютное небытие, и они совершенно несравнимы и неподобны, сохрани Б-г, так же как несравнимо совершенное и абсолютное небытие с вечной жизнью, и как сказано: «Кто есть для меня в небе, кроме Тебя? И нет для меня на земле желанного, кроме Тебя, плоть и сердце иссякают, скала сердца моего и т.д.», и как сказано далее.
И даже тот, у кого свойство любви, которая в душе его, совсем не облечено ни в какое телесное или духовное наслаждение, может распалить свою душу как угли пылающие и как сильный огонь и пламя, восходящее к небесам, через упомянутое размышление, как о том будет говориться далее.