Нигун означает на иврите «напев». «Четырехвратный нигун» («Арба бавот») — один из десяти напевов Алтер Ребе, р. Шнеур-Залмана из Ляд, основателя ХАБАДа. Отношение к этому нигуну со стороны хасидов отличается особым благоговением, и поют его только в самые торжественные и священные моменты.
Предлагаемая статья представляет собой перевод беседы пятого Любавичского Ребе, рабби Шолом-Дов-Бера, которую записал его сын рабби Йосеф-Ицхак в своем дневнике. Беседа разъясняет внутреннее содержание этого нигуна с точки зрения учения хасидизма. Оригинал беседы опубликован в сборнике «а-Томим», издававшемся Любавичским Ребе р. Йосеф-Ицхаком в Варшаве в тридцатые годы (вып. 5, стр. 482-489). Полный текст напева взят нами из того же издания, так как там (по свидетельству редакции «а-Томим») — «ноты мелодии этого возвышенного напева уточнены и выверены согласно традиции, принятой издавна в Любавичах».
«Тания», гл. 19: «Б-жий светильник — душа человеческая». Это означает, что еврейская душа (потому что именно Израиль зовется «Адам», «Человек») — словно пламя светильника, что всегда рвется вверх по природе своей. Потому что огонь по природе своей стремится оторваться от фитиля и слиться наверху со своим «корнем», всеобщим элементом огня, находящимся под лунной сферой… И хотя он при этом погаснет и более вовсе не будет светить внизу, а также и вверху его свет совершенно исчезнет в «корне» его, — к этому стремится он по природе своей.
Так душа человеческая по природе своей стремится и страстно желает оторваться от тела и унестись, и слиться с «корнем» своим и источником, Б-гом, благословен Он, — хотя там обратится душа в ничто и исчезнет совершенно, и не останется от нее ничего — от ее изначальной сущности. Но, не смотря ни на что, этого желает она, к этому стремится по природе своей.
«Природа» же — это, в переносном значении, название всего, что не укладывается в рамки смысла и рассудка. И здесь также имеется в виду, что это желание и стремление души не укладывается в рамки смысла, и рассудка, и разума, способного к постижению и пониманию, но — выше рассудка и разума, способного к постижению и пониманию. И это — «хохма» мудрость души, в которой — Бесконечный Свет, благословен Он.
21 кислева 5663 [1902], Любавичи. 10 часов вечера.
Теперь запишу слова отца моего, наставника и учителя, святого Ребе, которые он произнес вчера ночью в большом зале йешивы «Томхей тмимим» во время трапезы, устроенной руководством йешивы в годовщину освобождения Алтер Ребе из заключения…
В половине пятого утра отец мой, наставник и учитель, святой Ребе велел руководителю певческой группы, ученику по имени Натан-Нота из Погара приблизиться к нему и сказал:
Нужно спеть нигун Алтер Ребе, который известен под именем «Четырехвратного», потому что он состоит из четырех частей. В Талмуде сказано: «Каждый раз, когда цитируют чьи-то слова, — тот, кому они принадлежат, словно присутствует при этом». Речь обладает свойством притягивать, и когда человек цитирует чьи-либо слова, он притягивает к себе того, кому эти слова принадлежат, и объединяется с ним. Объединение это должно осуществляться на всех уровнях души: в сфере разума и эмоций, в сфере воли и наслаждения; возможно это лишь в том случае, если происходит последовательно через «одеяния души» — мысль, слово и дело. Первые хасиды говорили: «Когда рассказывают о поступках Ребе — объединяются с силой его поступков, когда повторяют слова Ребе — объединяются с силой его слова, а когда поют нигун Ребе — объединяются с силой его мысли».
Четыре части нигуна Ребе соответствуют четырем мирам — Ацилут, Брия, Йецира, Асия. Четыре мира — Ацилут, Брия, Йецира, Асия — соответствуют четырем буквам Имени Всевышнего: «йод» освещает мир Ацилут, первое «эй» — мир Брия, «вав» — мир Йецира, и последнее «эй» — духовный мир Асия. Четыре буквы Имени Всевышнего освещают четыре различных уровня души: Нефеш, Руах, Нешама, Хая — души, которая есть у каждого еврея.
Мидраш говорит: «Пять имен есть у нее: Нефеш, Руах, Нешама, Хая, Йехида», и все эти пять имен — это пять различных ступеней связи души с Б-гом. Буква «йод» освещает ступень Хая, первая буква «эй» — ступень Нешама, «вав» — ступень Руах, последняя буква «эй» освещает ступень Нефеш. «Йехида» — пятая ступень души, которая есть у каждого еврея… «Йехида» — самая суть души, единосущная с Б-гом. Во всех четырех ступенях — Нефеш, Руах, Нешама, Хая — в душе может нарушиться, упаси Б-г, ее связь с Б-гом из-за того, что человек не выполнил какую-нибудь заповедь или преступил, упаси Б-г, тот или иной запрет…
Но на ступени «Йехида» не может быть никакого ослабления связи с Б-жеством, ступень «Йехида» всегда остается целой и сильной, даже у того, кто — не дай Б-г — законченный нечестивец и вводит в грех других людей и в особенности детей. Велико преступление тех, кто забирает детей из «хедера» и отдает их учителям-безбожникам! И все-таки даже у них ступень «Йехида» в душе цела и сильна. Об этом свидетельствует то, что ведь и они могут совершить «тшуву». Правда, каждый еврей совершает «тшуву» — только во времени есть различие: совершает ли он «тшуву» тогда, когда он еще в полной своей силе, или же он совершает «тшуву» в последние мгновения, уходя из мира лжи. Переходя из мира лжи в мир истины, все — даже учитель-безбожник — совершают «тшуву», и это — очевидное подтверждение того, что ступень «Йехида» есть у всех и всегда.
Нигун Ребе должно петь чрезвычайно точно: ведь он соответствует четырем буквам Б-жьего Имени и четырем мирам и имеет отношение к четырем ступеням души — Нефеш, Руах, Нешама, Хая.
Отец (Р. Шмуэль или Моараш, 1834-1882 — 4-ый Любавичский Ребе) рассказывал мне, что у деда (Р. Менахем-Мендл или Цемах-Цедек, 1789-1866 — 3-ий Любавичский Ребе) в различные времена менялось внутреннее содержание «Четырехвратного нигуна»: иногда дед говорил: «Асия — Йецира — Брия — Ацилут», иногда дед говорил: «йод — эй — вав — эй», а иногда дед говорил: «Нефеш — Руах — Нешама — Хая». Однажды случилось, что когда пели этот напев, дед сказал: «Заполняющий все миры — Заполняющий все миры — Окружающий все миры — Сущность Бесконечного света, благословен Он!» — а это уже что-то совсем другое!
Когда этот нигун поют с глубоким воодушевлением — это подходящее время для «тшувы» и обновления связи с Б-жеством; когда этот нигун поют в чистоте сердца — после того, как себя очистили, словно жертвенник, от «золы» во время полночного служения Всевышнему, после настоящего чтения «Шма» перед сном и глубоко-глубоко выгруженного моления Всевышнему, — можно испросить себе здоровье и помощь в делах семейных.
Ребе положил в основу этого нигуна принцип последовательного подъема снизу вверх — так же, как соотносятся основные разделы молитвы: «Барух шеамар», «Псукей дезимра», «Шма Исраэль», «Шмонэ-эсрэ» — ведь это то же соотношение миров Ацилут, Брия, Йецира, Асия, только снизу вверх. Первая из четырех частей нигуна соответственна духовному миру Асия.
И отец мой, святой Ребе начал петь этот нигун с великим воодушевлением, не спеша, очень мелодично и сладкопевно. И поскольку никто не отважился петь вместе с ним, он дал знак ученику Натану-Ноте из Погара, чтобы тот со своей певческой группой пели тоже.
Когда закончили петь «Первые врата», Ребе сказал, что необходимо повторить это еще раз, и добавил: «Тот, кто живет внутренней жизнью, делает все реальным и точным».
И когда закончил петь «Первые врата» во второй раз — начал петь «Вторые врата», и эту часть тоже повторил, как и первую, только более громко, чем «Первые врата», и соизволил сказать: «Вторая часть нигуна — хоть и похожа на первую, а все же это не то же самое».
И начал петь «Третьи врата», и эту часть пел с большим воодушевлением и громче, чем «Вторые врата», и повторил ее тоже еще раз, как первые две части, и соизволил сказать: «Тот, кто слышит и чувствует, — слышит и чувствует отличие третьей части нигуна от первых двух частей.
Отличие третьей части нигуна от первых двух состоит также и в том, что они представляют собой по сути своей, и в том, как части соотносятся между собой. Каждая часть представляет собой самостоятельную сущность, но с точки зрения соотношения частей, третья часть выделяется более, чем вторая часть: вторая часть хоть по сущности своей и отличается от первой, но связана с ней в большей степени, чем с третьей частью.
То, что вторая часть связана с первой частью в большей степени, чем с третьей — понятно, потому что таков принцип строгой последовательности в развитии. Когда в процессе строго последовательного развития поднимаются со ступени на ступень, то, хотя каждая ступень по сути своей независима от предыдущей, она связана с ней теснее, чем с последующей.
И вот так же обстоит дело с первыми двумя частями нигуна. Обе эти части — и первая, и вторая — это две ступени, различные между собой: первая часть — это самостоятельная ступень, и вторая часть — это самостоятельная ступень; тем не менее с точки зрения их соотношения — при всем при том, что вторая часть представляет собой совершенно самостоятельную сущность, — связана она именно с первой частью.
Однако же третья часть — хотя, казалось бы, закон последовательного развития должен распространяться и на нее — все же в большей степени связана не со второй частью, а с четвертой.
Таково же и соотношение миров: мир „Брия“ ближе к миру „Ацилут“ в большей степени, чем к миру „Йецира“. „Ацилут“ — „не живет в тебе зло“ [Теилим, 5:5], он — целиком добро, а мир „Брия“ — большей частью добро и меньшей частью зло; однако же это добро подобно добру „Ацилут“, как известно из того, что написано в книге „Древо Жизни“: что добро „Брия“ — это абсолютное добро.
В „одеяниях Души“ это — слово и мысль. Потому что и мысль, и слово — „одеяния души“, но, тем не менее, с точки зрения соотношения и подобия, слово в большей степени связано с силой действия, а мысль в большей степени связана с самою душой, как это хорошо разъясняется в хасидизме: речь прерывна, но движение мысли — непрерывно.
Третья часть нигуна в большей степени связана с четвертой частью, которая соответствует миру „Ацилут“. Тот, кто обладает способностью чувствовать музыку, ощущает, что воздействие третьей части нигуна — совсем иное по сравнению с воздействием первых двух частей его.
Вообще каждая из четырех частей нигуна оказывает свое особое воздействие — и внутреннее, и внешнее.
Воздействие первой части — это сдвиг с прежнего места и погружение вглубь. Начало нигуна побуждает к движению, чтобы выйти из будничного окружения, из будничных беспокойств и забот о своих нуждах, а продолжение первой части заставляет углубиться, задуматься о том, зачем человек нужен, ради чего живет он на свете.
Связь второй части нигуна с первой — в том, что в начале второй части слышится привкус горечи. Но сразу же после этого — в продолжении — возникает чувство надежды и устремление ввысь. Интонации горечи и надежды и устремление ввысь — это и есть результат сдвига и углубления, что в первой части. Любой сдвиг, любое начало душевного движения порождает горечь — горечь из-за собственного духовного состояния. Углубление — это размышление о том, ради чего Всевышний дает человеку пожить на свете. И оно приводит с собой луч надежды, который манит к себе человека и вызывает в нем некоторое устремление ввысь.
Горечь и устремление ввысь — это две противоположности. Горечь — это разбитость, она рождает униженность и покорность. Это подавленность, разбивающая в мелкие кусочки, стирающая в порошок все существо человека. Стремление же ввысь — это ведь плод ощущения своей собственной неповторимой сущности, того, что — как бы низко он ни пал духовно — человек избран из всех созданий, и совершая „тшуву“, он может возвратить себя на то место, которое приличествует ему.
Оба эти побуждения, противоположные друг другу, — горечь и устремление ввысь, — объединяются порывом надежды, которая приходит от углубления в смысл того Б-жественного намерения, которое приводит человека в мир.
Само размышление о собственных недостатках — то есть само ощущение недостатка: человек чувствует, что ему чего-то не хватает, — это само по себе уже начало излечения. Есть известное изречение: „Всем болящим поможет Мошиах — кроме дурака“, потому что дурак и не подозревает, что он болен, и что дурость — это недостаток. Не говоря уже о том, что сознание недостатков своего разума и характера побуждает к их исправлению: одно только знание и ощущение недостатка света — уже начало излечения.
Третья часть нигуна — хотя по самой сущности своей она в большей степени связана с четвертой частью — появляется все-таки после второй части. После „корех“ Песаха — надежды, объединяющей „марор“, горечь, с „мацой“, Верой (которая и есть устремление ввысь) приходят к третьей части нигуна. Воздействие третьей части — это возвышенное состояние души, и хотя третья часть появляется все-таки после второй части — а во второй части слышится вкус горечи в полную силу — тем не менее суть третьей части — ощущение возвышенности и „разлив души“».
Когда Ребе закончил разъяснять «Третьи врата», он начал петь третью часть нигуна еще громче и с еще большим воодушевлением и широтой, чем «Вторые врата» и певческая группа во главе с учеником Натаном-Нотой из Погара устремились за ним вслед. А после того, как закончили — повторили еще раз.
Четвертая часть нигуна соответствует миру Ацилут, а это — высшая ступень в полной высоте всех четырех миров Асия, Йецира, Брия, Ацилут. Четвертая часть — хотя в порядке постепенного и последовательного развития снизу вверх она появляется после третьей части — по самой сущности своей отделена от третьей части. Высота, на которой находится четвертая часть по сравнению с третьей частью, видна в том особом воздействии, которое она производит.
Это особое воздействие — ликование души; это не то, что называется возвышенностью души, но именно ликование. Хотя возвышенность души — это очень высокая ступень, достигаемая благодаря чистоте души (особой чистоте и ясности души) — но все-таки как эта ступень ни высока, возвышенность души порождается некоей причиной. То есть, возвышенность души является следствием некоторой причины, и причина эта ниже, чем ее следствие. Так же, как горечь, надежда и устремление ввысь (тема и внутреннее содержание второй части) — это результат сдвига и погружения первой части, точно так же возвышенность души (тема и внутреннее содержание третьей части) — это результат взаимодействия горечи, надежды и устремления ввысь в третьей части.
Конечно же, есть большое различие между тем, как достигается результат второй части, и тем, как достигается результат третьей части. Результат второй части достигается позитивным образом — ведь она связана с первой частью, — но результат третьей части достигается негативным образом — потому что с предыдущей, второй частью она не связана.
Учение хасидизма говорит, что негатив и позитив — это конкретизация и абстрагирование. Вторая часть идет после первой и связана с ней — это путь конкретизации; третья же часть (хоть и появляется она после второй части) никак не связана со второй частью — это абстрагирование. Конкретизация и абстрагирование — две совершенно различные сущности: абстрагирование не означает, что абстрагируется нечто конкретное — это было бы только отрицанием позитива. Абстрагирование — это негатив как таковой, то есть нечто совершенно иное по сути своей, чем позитив.
Но при всем при этом возвышенность души в третьей части — это следствие того, что содержится во второй части — наподобие абстрагирования, следующего вслед за конкретизацией. Прямо с абстрагирования начать нельзя, порядок Служения требует, чтобы сначала была конкретизация, а абстрагирование пришло потом.
Хотя возвышенность души достигается через абстрагирование, но тем не менее, появляется оно благодаря конкретизации, предшествующей абстрагированию. Поэтому (хотя возвышенность души — это очень высокая ступень) все же в самой возвышенности души как таковой слышится ощущение неудовлетворенности, человек страстно стремится к чему-то еще более высокому — а это и есть тот «разлив души», который рождается из возвышенности души.
Но ликование души не есть следствие какой-либо причины, это есть самая святость души в том смысле, что она — частица самой Б-жественной Сущности, о которой сказано, что «если ты ухватываешь часть, тем самым ты ухватываешь целое»: Сущность неделима на части, и поэтому ликование души есть ликование от наслаждения самой сокровенной Сущностью Всевышнего.
Четвертая часть связана с первой частью в двух аспектах, имеющих один и тот же корень. Первый аспект — это то, что «все высокое — когда оно спускается — спускается тем ниже, чем выше оно было раньше»: когда то, что находится выше, должно быть притянуто вниз, то чем выше оно находится, тем ниже оно может быть притянуто. Второй аспект того, что четвертая часть связана именно с первой частью, — это то, что «начало — в конце»: начало проявляется именно в конце. Оба этих аспекта имеют один и тот же корень: «захотелось Ему, Всевышнему, иметь жилище в низах» благодаря работе человека.
Когда Ребе закончил разъяснять «Четвертые врата» — начал петь четвертую часть нигуна еще громче, широко, с подлинным наслаждением, и певческая группа во главе с учеником Натаном-Нотой из Погара следовали за отцом моим, наставником и учителем, святым Ребе, а когда дошли до конца, повторили три раза подряд. После короткого перерыва соизволил Ребе сказать:
В этом нигуне Ребе разъясняет свое направление в хасидизме и показывает путь Служения хабадского хасида. Совершенно очевидно, что Ребе сочинил этот нигун еще будучи у Магида в Межериче — большинство нигунов Ребе относится к тому времени; но так же очевидно, что все свои нигуны вообще и этот нигун из четырех частей в частности, он довел до окончательного совершенства тогда, когда уже стал Ребе.
Существуют два типа цадиков, отличающихся друг от друга самой сутью своих путей Служения: есть цадики, отрешенные от мира, и есть цадики, остающиеся в мире. Хотя и те, и другие заняты Служением каждый на своем пути, хотя и те, и другие заняты претворением Высшего намерения — того, что «захотелось Ему, Всевышнему, иметь жилище в низах» благодаря работе человека, — все-таки эти типы цадиков отличаются друг от друга самой сутью своих путей и своего образа Служения.
Те цадики, что отрешены от мира — их путь Служения в направлении сверху вниз, а образ их Служения — это подъем. То есть, эти цадики воздействуют на мир с высоты своей святости и праведности и поднимают его в святость, притягивая к себе.
Те цадики, что остаются в мире — их путь Служения в направлении снизу вверх, а образ их Служения — отбор. То есть, эти цадики воздействуют на мир, находясь в нем самом и занимаясь отбором искр святости из скверны. Они поднимают мир в святость совершенно противоположным образом: как бы «выталкивая» его снизу вверх из скверны.
Ребе основал хабадское учение в хасидизме на втором типе Служения: в направлении снизу вверх, когда образ Служения — это отбор. Одно из условий Служения по принципу отбора — это то, что на какой бы ступени человек ни находился, он должен иметь отношение к «низу». То есть тот, кто производит отбор, как бы «облачается» в то, с чем отбор производится и тем самым производит с ним отбор, поднимает его вверх.
Во всех четырех частях нигуна видна приближенность к «низу» — в каждой его части, и даже в четвертой, но сути своей отличной от первых трех частей. Даже в этой части имеет место приближенность к «низу» и влияние на него, а это — истинный путь ХАБАДа: даже из высочайшего, глубочайшего знания должен быть практический вывод в Служении делом — в работе ради того, чтобы материальный «низ» стал вместилищем самого «верха», высоты Его Сущности, да благословится Он и вознесется!
И закончив разъяснение содержания нигуна в целом, сказал ученику-певцу Натану-Ноте из Погара, чтобы он вместе с певческой группой спел этот нигун не спеша: каждую из трех частей по два раза, а «Четвертые врата» — три раза, и весь нигун спеть три раза подряд, а в третий раз — повторить «Четвертые врата» десять раз подряд, чтобы он запечатлелся во всех «Десяти силах души».
