Вопрос: Посмотришь на религиозных евреев, и начинает казаться, что они не очень терпимы к другим конфессиям. Можно подумать, будто один иудаизм является «правильной» религией, а все остальные верования заблуждаются. Но ведь это в корне неправильная точка зрения: в каждой вере есть нечто, общее для всех людей. Зачем отбрасывать истину, добытую другими народами?
Ответ:
Истину отбрасывать не надо. Но сколько истины «добыли» другие народы отдельно от Торы, которая в том или ином виде получена ими от евреев? Что такое истина? Правильный взгляд на устройство мира? Роль моральных императивов в жизни общества? Набор практических средств, призванных способствовать духовному росту человека?
Если мы согласимся с тем, что из Единства Творца следует необходимость соблюдать Его заповеди, важнейшая среди которых — «возлюби своего ближнего», то все это дано в Торе, а остальные учения и верования лишь заимствовали из нее аналогичные правила. Ничего нового в этической области они не принесли. Все, что в них появилось нового, способно лишь затуманить первоначально чистую картину установок Торы. Поэтому евреи никогда не спешили признать хотя бы частично правоту того, что возникает в среде других народов в сфере духовных исканий. Человек не может сочинить систему, адекватную той, что получена от Создателя. Отсюда наш скепсис ко всем позднейшим построениям, философиям и учениям.
Но нетерпимо относиться к носителям этих философий нельзя! Иудаизм не поощряет пренебрежительного отношения к людям, каких бы воззрений они ни придерживались. Можно не доверять учениям, но нельзя ненавидеть их приверженцев. И только если учение проявляет свою людоедскую сущность по отношению к другим людям (как случилось, например, с большевизмом и фашизмом), надо выступить против его апологетов.
Мы верим не в объединение всего «хорошего, что добыли другие народы», а в то, что придет время — и «станет Всевышний владыкой на всей земле (т.е. Его признают все)» (Захария 14). Не будет никаких других богов и религий, всем откроется одна истина. Что касается веротерпимости, то наша вера терпима, но не до самоотрицания.
