Ребе РАЯЦ (рабби Йосеф-Ицхак Шнеерсон, 6-й любавичский ребе), бывший в ту пору руководителем йешивы «Томхей-Тмимим», был арестован по доносу, гласившему, что в йешиве содержатся студенты, за взятку уклоняющиеся от службы в армии.
Ребе РАЯЦ так пишет в своем дневнике:
— Во вторник, в 8 часов вечера, явился полицейский, а с ним вместе — человек, одетый в гражданскую одежду, и пригласили меня проследовать в полицию.
Я: «Я потомственный почетный гражданин, обладающий особыми правами. Возможно ли не беспокоить меня по ночам? Завтра утром в 9 или в 10 я зайду».
Человек [в гражданском] пристально посмотрел на меня и сказал: «Хорошо, приходите завтра в 10. Но кто поручится, что Вы не сбежите ночью?»
Я (в шутку): «Шнеерсоны не трусы, чтобы бегать, и у них нет причин, чтобы убегать».
На завтрашний день к назначенному сроку я явился в полицию, увидел разгневанное лицо служащего и понял, что это новый донос. Меня провели в комнату, где находилось трое человек.
Главный: «Сколько людей Вы освободили от службы в армии? Какую сумму взяток Вы даете сотрудникам полиции, чтобы они покрывали Ваши преступления против закона?»
Я: «Разве закон позволяет говорить таким тоном с человеком чистым даже от тени преступления, которого царь возвысил и дал ему его собственной рукой подписанный знак отличия „Потомственный почетный гражданин“? Неужели „нет суда и нет судьи“?»
Тот человек был обеспокоен моими словами и сказал: «Вы арестованы до тех пор, пока не будет проведено расследование».
Он позвонил в колокольчик, и явился полицейский, которому он приказал препроводить меня в тюремную камеру, и [отдал распоряжение], чтобы один из полицейских встал на страже у двери.
Сидеть [в камере] мне было неприятно, но никакого страха я не чувствовал. К вечеру я был вызван в кабинет сотрудников следственного отдела, где мне сказали: «Расследование еще не завершено. Однако, по причине того, что следствие на протяжении дня не обнаружило материала, свидетельствующего против Вас, — Вы свободны и можете отправляться к себе домой. Если потребуется, Вас вызовут».
Я: «Я уверен, что следствие ни завтра, ни послезавтра не даст материалов против меня, поскольку я чист от всякого греха, а [все] это — лишь пустые наветы».
Когда я пришел домой, отец мой вышел мне навстречу с лицом, искрящимся от смеха, и сказал: «Шалом! Как ты себя чувствовал в тюрьме? Что поделывал?»
Мне стало хорошо, и я ответил: «Только беспокоился, не стали бы Вы волноваться за меня. И еще, расстраивался по поводу пустой траты времени».
23 Ияра явился полицейский и принес уведомление из полиции, [гласящее], что Ребе РАЯЦ чист от всякой вины, и против него нет никаких обвинительных доводов.
