| 1. Если содержимое любого закрытого сосуда защищено от нечистоты, то защищено все содержимое: пища, жидкости, одежда и утварь, которые могут быть очищены в микве.
Таков закон Торы. Однако, согласно постановлению мудрецов, глиняные сосуды, закрытые герметично, защищают только пищу, жидкости и другие глиняные сосуды внутри. Если же сосуды, которые можно очистить в микве, или одежда находились в глиняном сосуде, который был закрыт, они нечисты.
Почему Мудрецы постановили, что они не защищают все, как другие сосуды, которые защищают свое содержимое от нечистоты? Потому что другие сосуды, защищающие свое содержимое, не загрязняются, а фаянсовые сосуды загрязняются. Нечистый сосуд не вступает в борьбу с нечистотой, и можно предположить, что все сосуды простых людей ритуально нечисты, как будет объяснено далее.
Почему мудрецы не постановили: глиняный сосуд простого человека ничего не защищает от нечистоты, а сосуд, принадлежащий ученому, защищает все, потому что он чист? Потому что обычный человек не считает себя нечистым. Он скажет: поскольку глиняный сосуд, закрытый герметично, защищает все свое содержимое, нет никакой разницы между мной и ученым. Поэтому мудрецы постановили, что печать не должна защищать все.
Почему они сказали, что она защищает от нечистоты пищу, жидкости и глиняные сосуды? Потому что [независимо] эти три вида сущностей нечисты, поскольку происходят от обычного человека — до того, как они находились в шатре, где находится труп, или после того, как они находились в таком месте, — [хотя они находились в емкости], которая была закрыта. Ученый никогда не возьмет у обычного человека еду, жидкости или глиняную посуду, если только не предположить, что они нечисты, ибо эти предметы никогда не могут быть очищены. Таким образом, камень преткновения никогда не возникнет.
Однако ученый может взять у обычного человека сосуды, которые можно очистить в микве. Он погрузит их в микву, чтобы очистить от нечистоты, которой они заразились от прикосновения обычного человека, оставит их до вечера, а затем использует их для чистой пищи. Поэтому наши мудрецы были обеспокоены тем, что ученый одолжит у обычного человека сосуды, которые можно очистить в микве и которые были запечатаны в одном из его глиняных сосудов. Теперь обычный человек будет думать, что этот сосуд был защищен, а на самом деле он заразился нечистотой, которая длится семь дней. Ученый погрузит эти сосуды в воду, оставит их до вечера, а затем использует их для чистой пищи. Таким образом, возникнет камень преткновения. По этой причине было постановлено, что закрытие глиняного сосуда не защищает находящиеся в нем сосуды, которые можно очистить в микве. |
כָּל הַכֵּלִים הַמַּצִּילִים בְּצָמִיד פָּתִיל מַצִּילִין עַל כָּל מַה שֶּׁבְּתוֹכָן בֵּין אֳכָלִין בֵּין מַשְׁקִין בֵּין בְּגָדִים וּכְלֵי שֶׁטֶף. זֶהוּ דִּין תּוֹרָה. אֲבָל מִדִּבְרֵי סוֹפְרִים שֶׁכְּלִי חֶרֶס הַמֻּקָּף צָמִיד פָּתִיל אֵינוֹ מַצִּיל אֶלָּא עַל הָאֳכָלִין וְעַל הַמַּשְׁקִין וְעַל כְּלֵי חֶרֶס אֲחֵרִים שֶׁיִּהְיוּ בְּתוֹכוֹ. אֲבָל אִם הָיוּ בְּתוֹךְ כְּלִי חֶרֶס הַמֻּקָּף כְּלֵי שֶׁטֶף אוֹ בְּגָדִים הֲרֵי אֵלּוּ טְמֵאִים. וּמִפְּנֵי מָה אָמְרוּ שֶׁלֹּא יַצִּיל עַל הַכּל כִּשְׁאָר כֵּלִים הַמַּצִּילִין. מִפְּנֵי שֶׁשְּׁאָר הַכֵּלִים הַמַּצִּילִין אֵין מְקַבְּלִין טֻמְאָה וּכְלֵי חֶרֶס מְקַבְּלִין טֻמְאָה וּכְלִי טָמֵא אֵינוֹ חוֹצֵץ. וְכָל כְּלֵי עַם הָאָרֶץ בְּחֶזְקַת טֻמְאָה כְּמוֹ שֶׁיִּתְבָּאֵר. וְלָמָּה לֹא אָמְרוּ כְּלִי חֶרֶס שֶׁל עַם הָאָרֶץ לֹא יַצִּיל עַל הַכּל וְשֶׁל חָבֵר יַצִּיל עַל הַכּל שֶׁהֲרֵי הוּא טָהֹר. מִפְּנֵי שֶׁאֵין עַם הָאָרֶץ טָמֵא בְּעֵינֵי עַצְמוֹ, שֶׁאוֹמֵר הוֹאִיל וּכְלִי חֶרֶס מַצִּיל עַל הַכּל אֶחָד אֲנִי וְאֶחָד הֶחָבֵר, וּלְפִיכָךְ חָשׁוּ וְגָזְרוּ שֶׁלֹּא יַצִּיל עַל הַכּל. וְלָמָּה אָמְרוּ מַצִּיל עַל הָאֳכָלִין וְעַל הַמַּשְׁקִין וְעַל כְּלֵי חֶרֶס. מִפְּנֵי שֶׁאֵלּוּ הַשְּׁלֹשָׁה טְמֵאִים הֵן עַל גַּבֵּי עַם הָאָרֶץ בֵּין קֹדֶם שֶׁיִּהְיוּ בְּאֹהֶל הַמֵּת בֵּין אַחַר שֶׁיִּהְיוּ שָׁם תַּחַת צָמִיד פָּתִיל. וּלְעוֹלָם לֹא יִשְׁאַל הֶחָבֵר מֵעַם הָאָרֶץ לֹא אֳכָלִין וְלֹא מַשְׁקִין וְלֹא כְּלֵי חֶרֶס אֶלָּא עַל דַּעַת שֶׁהֵן טְמֵאִין שֶׁהֲרֵי אֵין לָהֶן טָהֳרָה לְעוֹלָם וְלֹא יָבוֹא בָּהֶן לִידֵי תַּקָּלָה. אֲבָל כְּלֵי שֶׁטֶף שׁוֹאֵל אוֹתָם הֶחָבֵר מֵעַם הָאָרֶץ וּמַטְבִּילָן מִפְּנֵי מַגַּע עַם הָאָרֶץ וּמַעֲרִיב שִׁמְשׁוֹ וּמִשְׁתַּמֵּשׁ בָּהֶן בְּטָהֳרוֹת לְפִיכָךְ חָשׁוּ חֲכָמִים שֶׁמָּא יִשְׁאַל מִמֶּנּוּ כְּלִי שֶׁטֶף שֶׁכְּבָר הָיָה תַּחַת צָמִיד פָּתִיל בִּכְלִי חֶרֶס שֶׁלּוֹ. שֶׁהֲרֵי עַם הָאָרֶץ הַזֶּה מְדַמֶּה שֶׁנִּצַּל וַהֲרֵי הוּא טָמֵא טֻמְאַת שִׁבְעָה וְיַטְבִּיל הֶחָבֵר וְיַעֲרִיב שִׁמְשׁוֹ וְיִשְׁתַּמֵּשׁ בּוֹ בְּטָהֳרוֹת וְיָבוֹא לִידֵי תַּקָּלָה. וּמִפְּנֵי זֶה גָּזְרוּ שֶׁלֹּא יַצִּיל כְּלִי חֶרֶס עַל כְּלִי שֶׁטֶף שֶׁבְּתוֹכוֹ: |
| 2. Если человека поместили в закрытый бочонок, то он чист. Это относится даже к тому случаю, если бочонок служил покрытием для могилы. Мне кажется, что мудрецы не постановили, что глиняный сосуд, закрытый наглухо, не защитит человека от нечистоты, потому что это редкая ситуация. А наши мудрецы не принимали постановлений относительно нечастых ситуаций. |
אָדָם שֶׁהָיָה נָתוּן בְּתוֹךְ הֶחָבִית וּמֻקֶּפֶת צָמִיד פָּתִיל טָהוֹר. וַאֲפִלּוּ עֲשָׂאָהּ גּוֹלֵל לְקֶבֶר. וְיֵרָאֶה לִי שֶׁזֶּה שֶׁלֹּא גָּזְרוּ עַל כְּלִי חֶרֶס שֶׁלֹּא יַצִּיל עַל הָאָדָם. מִפְּנֵי שֶׁהוּא דָּבָר שֶׁאֵינוֹ מָצוּי וְכָל דָּבָר שֶׁאֵינוֹ מָצוּי לֹא גָּזְרוּ בּוֹ: |
| 3. Слово простых людей принимается в отношении сосуда, используемого для пепла красной коровы или священной пищи, если они говорят, что они чисты. Это объясняется тем, что даже простые люди очень осторожны в этом отношении. Поэтому все сущности защищены от нечистоты, если их сосуд закрыт, даже если он из глиняной посуды. |
כְּלֵי חֶרֶס שֶׁמִּשְׁתַּמְּשִׁין בָּהֶן בְּאֵפֶר הַפָּרָה אוֹ בְּקָדָשִׁים עַמֵּי הָאָרֶץ נֶאֱמָנִים עַל טָהֳרָתָם. מִפְּנֵי שֶׁהֵן נִזְהָרִים בָּהֶן הַרְבֵּה וּלְפִיכָךְ יַצִּילוּ עַל הַכּל בְּצָמִיד פָּתִיל אַף עַל פִּי שֶׁהֵן שֶׁל חֶרֶס: |
| 4. Следующие законы действуют, если между домом и мансардой есть проем, а над проемом установлен люк. Если в нем есть отверстие, достаточно большое для того, чтобы жидкость могла просочиться внутрь, то люк нечист, а мансарда чиста.
Если люк цел, то все в мансарде — пища, жидкости и глиняные сосуды — чисто, но человек и утварь, которые можно очистить в микве, нечисты, ибо глиняный сосуд препятствует нечистоте только пищи, жидкостей и глиняных сосудов. Все, что находится в мансарде, чисто, как если бы оно находилось в глиняном сосуде, закрытом наглухо. Человек в мансарде считался нечистым, потому что это обычная ситуация. Поэтому если там находился металлический сосуд или что-то подобное, наполненное жидкостью, то сосуд приобретает нечистоту, которая длится семь дней, но жидкость чиста.
Если на этой мансарде находилась женщина, месившая тесто в деревянном корыте, то женщина и корыто заражаются нечистотой, которая длится семь дней, но тесто чисто, пока женщина месила его. Если она перестала, а затем снова прикоснулась к нему, она придает ему нечистоту. Аналогично, если переложить тесто или жидкость в другой сосуд, который можно очистить в микве и который находился в мансарде, они становятся нечистыми из-за контакта с другим сосудом.
Если сосуд, закрывающий отверстие, был из тех, которые не подвержены осквернению и защищают свое содержимое при закрытии, как мы объясняли, и в этом случае контакт с обычным человеком не делает их нечистыми, или сосуд был глиняным, чистым и предназначенным для пепла красной коровы или для освященной пищи — в этом случае принимается слово каждого относительно их чистоты — он защищает все, что находится в мансарде. Если на мансарде возведен шатер, и часть его ткани задрапирована над проемом между домом и мансардой, он защищает [все, что находится на мансарде], даже если его крыша не расположена над мансардой. [Это объясняется тем, что] шатер защищает, когда он покрывает, как мы уже объясняли. |
אֲרֻבָּה שֶׁבֵּין בַּיִת לַעֲלִיָּה וְטֻמְאָה בַּבַּיִת וּקְדֵרָה נְתוּנָה עַל פִּי הָאֲרֻבָּה וּנְקוּבָה בְּכוֹנֵס מַשְׁקֶה. הַקְּדֵרָה טְמֵאָה וְהָעֲלִיָּה טְהוֹרָה. הָיְתָה שְׁלֵמָה כָּל שֶׁבָּעֲלִיָּה מֵאֳכָלִין וּמַשְׁקִין וּכְלֵי חֶרֶס טָהוֹר. אֲבָל אָדָם וּכְלֵי שֶׁטֶף שֶׁבָּעֲלִיָּה טְמֵאִים שֶׁאֵין כְּלִי חֶרֶס חוֹצֵץ אֶלָּא עַל הָאֳכָלִים וְעַל הַמַּשְׁקִין וּכְלֵי חֶרֶס. וְכָל שֶׁבָּעֲלִיָּה טָהוֹר כְּאִלּוּ הוּא תַּחַת צָמִיד פָּתִיל בִּכְלִי חֶרֶס. וְטִמְאוּ הָאָדָם שֶׁבָּעֲלִיָּה זוֹ מִפְּנֵי שֶׁהוּא דָּבָר הַמָּצוּי. לְפִיכָךְ אִם הָיָה בָּעֲלִיָּה זוֹ כְּלִי מַתָּכוֹת וְכַיּוֹצֵא בּוֹ מָלֵא מַשְׁקִין הַכְּלִי טָמֵא טֻמְאַת שִׁבְעָה וְהַמַּשְׁקִין טְהוֹרִין. הָיְתָה בָּהּ אִשָּׁה לָשָׁה בַּעֲרֵבָה שֶׁל עֵץ הָאִשָּׁה וְהָעֲרֵבָה טְמֵאִין טֻמְאַת שִׁבְעָה וְהַבָּצֵק טָהוֹר כָּל זְמַן שֶׁעוֹסֶקֶת בּוֹ. פֵּרְשָׁה וְחָזְרָה וְנָגְעָה בּוֹ טִמְּאַתּוֹ. וְכֵן אִם פִּנָּה הַבָּצֵק אוֹ הַמַּשְׁקִין לִכְלִי אַחֵר מִכְּלֵי שֶׁטֶף שֶׁבָּעֲלִיָּה נִטְמְאוּ בְּמַגַּע הַכְּלִי הָאַחֵר. הָיָה עַל פִּי אֲרֻבָּה זוֹ שְׁאָר כֵּלִים הַמַּצִּילִים בְּצָמִיד פָּתִיל שֶׁאֵין מְקַבְּלִין טֻמְאָה כְּמוֹ שֶׁבֵּאַרְנוּ וּלְפִיכָךְ אֵין מַגַּע עַם הָאָרֶץ מְטַמֵּא אוֹ שֶׁהָיָה כְּלִי חֶרֶס הַטָּהוֹר לְפָרָה אֲדֻמָּה אוֹ לְקֹדֶשׁ שֶׁהַכּל נֶאֱמָנִין עַל טָהֳרָתָן. הֲרֵי זֶה מַצִּיל עַל כָּל מַה שֶּׁבָּעֲלִיָּה. הָיָה אֹהֶל נָטוּי בָּעֲלִיָּה וּמִקְצָתוֹ מְרֻדָּד עַל הָאֲרֻבָּה שֶׁבֵּין בַּיִת לַעֲלִיָּה הֲרֵי זֶה מַצִּיל וְאַף עַל פִּי שֶׁאֵין גַּגּוֹ עַל הָאֲרֻבָּה שֶׁהָאֹהֶל מַצִּיל בְּכִסּוּי כְּמוֹ שֶׁבֵּאַרְנוּ: |