Но на самом деле из двух вопросов, которые я только что задал, один дает ответ на другой в приятной и уважительной форме. Поэтому я оставляю на Ваше усмотрение решить, нужно ли раскрывать, что это замечание исходит от меня, или следует более дипломатично сказать, что потребность в переменах исходит не отсюда. На самом деле приводимые причины очень ясны, и поэтому нет нужды, нет нужды уточнять, что они исходят издалека, с другого континента...
Вы также отвечаете на мое замечание1 о комментарии РАМБАМа к трактату «Дмай» (1:2). На самом деле было объяснено, что РАМБАМ вычеркнул одно предложение росчерком пера. Но это не значит, что это была ошибка. На самом деле между моментом, когда РАМБАМ написал это предложение, и моментом, когда он его зачеркнул, прошло некоторое время. Действительно, все издания Мишны содержат эту первую версию, и именно на основе этого утверждения преподается смысл этой Мишны. Пока я не видел никого, кто это оспаривает. Однако, согласно этой версии Мишны, интерпретация, данная РАМБАМом к этому тексте, такая же, как и у РАШИ в его комментарии к стиху: «В этот день я поглотил искупительную жертву». Это также будет приемлемо для РАМБАМа.
К такому выводу меня приводит желание не вводить различия между человеком, убитым горем2 («онен») и «тем, перед кем положили умершего»3, со ссылкой на стих4: «Не ел я в скорби моей от этого». Конечно, в книге «Яд а-Хазака» это касается убитого горем человека и составляет только одну категорию второй десятины и вообще всего, что освящено. Там цитируются все соответствующие стихи вместе. Однако нет уверенности, что это действительно так, потому что вторая десятина не освящается. И РАМБАМ цитирует стих: «Не ел я в скорби моей от этого» по принципу, согласно которому он систематически выбирает самое простое объяснение. И это можно сравнить с тем, что сказано в словах последних мудрецов, подчеркивающих независимость статуса убитого горем человека и скорби, так как скорбь начинается именно тогда, когда человек перестает быть убитым горем, то есть, скажем, на похоронах. Поэтому я подумал, что можно выдвинуть, основываясь на имеющейся у нас версии комментария к Мишне5, следующее различие: запрет второй десятины вытекает из стиха: «Не ел я в скорби моей от этого», тогда как освященные элементы устанавливаются другим стихом: «Я съел искупительную жертву в сей день». И это различие четко не проводится в «Яд а-Хазака в соответствии с принципами РАМБАМа, согласно которым очень часто в этом не упоминаются законы, представляющие новую идею, которых нет в Талмуде.
С уважением и благословением.
М. Шнеерсон
Примечания:
1) См. письмо 8891.
2) Кто только что потерял близкого человека и еще не успел его похоронить.
3) Кто еще не похоронен, независимо от даты смерти.
4) «Таво» 26:14.
5) См. комментарий РОШ в конце трактата «Маасер Шени». Однако можно думать, что он полностью принимает мнение РАШИ, в том числе и по освященным».