| 1. Весь храмовый комплекс был построен не на ровной местности, а на склоне горы Мориа. Таким образом, человек, вошедший через Восточные ворота Храмовой горы, должен был пройти до конца вала на одном уровне.
От него он поднимался в женский двор по двенадцати ступеням. Каждая ступенька была высотой и шириной в половину локтя. |
הַמִּקְדָשׁ כֻּלּוֹ לֹא הָיָה בְּמִישׁוֹר אֶלָּא בְּמַעֲלֵה הָהָר. כְּשֶׁאָדָם נִכְנָס מִשַּׁעַר מִזְרָחִי שֶׁל הַר הַבַּיִת מְהַלֵּךְ עַד סוֹף הַחֵיל בְּשָׁוֶה. וְעוֹלֶה מִן הַחֵיל לְעֶזְרַת הַנָּשִׁים בִּשְׁתֵּים עֶשְׂרֵה מַעֲלוֹת רוּם כָּל מַעֲלָה חֲצִי אַמָּה וְשִׁלְחָהּ חֲצִי אַמָּה: |
| 2. Через весь женский двор можно пройти по одному уровню. Из него по пятнадцати ступеням поднимались во двор для обычных евреев, который является началом Храмового двора. Каждая ступенька была высотой в половину локтя и шириной в половину локтя. |
וּמְהַלֵּךְ כָּל עֶזְרַת הַנָּשִׁים בְּשָׁוֶה. וְעוֹלֶה מִמֶּנָּה לְעֶזְרַת יִשְׂרָאֵל שֶׁהוּא תְּחִלַּת הָעֲזָרָה בַּחֲמֵשׁ עֶשְׂרֵה מַעֲלוֹת. רוּם כָּל מַעֲלָה חֲצִי אַמָּה וְשִׁלְחָהּ חֲצִי אַמָּה: |
| 3. Через весь двор для обычных евреев из других колен можно было пройти на одном уровне и подняться из него во двор коэнов по одной ступени высотой в один локоть.
Над [этой ступенькой] была площадка из трех ступеней. Каждая ступенька была высотой в половину локтя и шириной в половину локтя. Таким образом, двор коэнов был на два с половиной локтя выше двора для простых евреев. |
וּמְהַלֵּךְ כָּל עֶזְרַת יִשְׂרָאֵל בְּשָׁוֶה וְעוֹלֶה מִמֶּנּוּ לְעֶזְרַת הַכֹּהֲנִים בְּמַעֲלָה גְּבוֹהָה אַמָּה וְעָלֶיהָ דּוּכָן יֵשׁ בּוֹ שָׁלֹשׁ מַעֲלוֹת. רוּם כָּל מַעְלָה חֲצִי אַמָּה וְשִׁלְחָהּ חֲצִי אַמָּה. נִמְצֵאת עֶזְרַת הַכֹּהֲנִים גְּבוֹהָה עַל שֶׁל יִשְׂרָאֵל שְׁתֵּי אַמּוֹת וּמֶחֱצָה: |
| 4. Проходили весь двор коэнов, жертвенник и пространство между притвором и ним на одном уровне. Оттуда по двенадцати ступеням поднимались в притвор. Каждая ступень была высотой и шириной в половину локтя.
Притвор и [остальная часть] здания Храма находились на одном уровне. |
וּמְהַלֵּךְ כָּל עֶזְרַת הַכֹּהֲנִים וְהַמִּזְבֵּחַ. וּבֵין הָאוּלָם וְלַמִּזְבֵּחַ בְּשָׁוֶה. וְעוֹלֶה מִשָּׁם לָאוּלָם בִּשְׁתֵּים עֶשְׂרֵה מַעֲלוֹת. רוּם כָּל מַעְלָה חֲצִי אַמָּה וְשִׁלְחָהּ חֲצִי אַמָּה וְהָאוּלָם וְהַהֵיכָל כֻּלּוֹ בְּשָׁוֶה: |
| 5. Таким образом, участок земли, на котором находилось здание Храма, располагался на 22 локтя выше, чем участок земли, на котором находились Восточные ворота.
Восточные ворота были высотой в двадцать локтей. Соответственно, человек, стоящий напротив Восточных ворот, не мог видеть здание Храма. По этой причине стена над этими воротами была низкой. Таким образом, коэн [который приносил в жертву красную корову] мог видеть вход в Храм, окропляя ее кровью. |
נִמְצָא גֹּבַהּ קַרְקַע הַהֵיכָל עַל קַרְקַע שַׁעַר הַמִּזְרָח שֶׁל הַר הַבַּיִת שְׁתַּיִם וְעֶשְׂרִים אַמּוֹת. וְגֹבַהּ שַׁעַר הַר הַבַּיִת עֶשְׂרִים אַמָּה. לְפִיכָךְ הָעוֹמֵד כְּנֶגֶד שַׁעַר הַמִּזְרָח אֵינוֹ רוֹאֶה פֶּתַח הַהֵיכָל. וּמִפְּנֵי זֶה עָשׂוּ כֹּתֶל שֶׁעַל גַּבֵּי שַׁעַר זֶה נָמוּךְ. כְּדֵי שֶׁיְּהֵא כֹּהֵן הָעוֹמֵד בְּהַר הַמִּשְׁחָה רוֹאֶה פֶּתַח הַהֵיכָל בְּשָׁעָה שֶׁמַּזֶּה מִדַּם הַפָּרָה נֹכַח הַהֵיכָל: |
| 6. Под двором для евреев из иных колен имелись палаты, выходящие во двор для женщин. Там левиты хранили свои арфы, лиры, кимвалы и другие музыкальные инструменты.
Левиты стояли на платформе, поднимающейся из двора для простых евреев во двор коэнов, когда они пели песни над жертвоприношениями. |
וּלְשָׁכוֹת הָיוּ שָׁם תַּחַת עֶזְרַת יִשְׂרָאֵל פְּתוּחוֹת לְעֶזְרַת הַנָּשִׁים. שֶׁשָּׁם הַלְוִיִּם נוֹתְנִין הַכִּנּוֹרוֹת וְהַנְּבָלִים וְהַמְּצִלְתַּיִם וְכָל כְּלֵי הַשִּׁיר. וְעַל הַדּוּכָן הָעוֹלֶה מֵעֶזְרַת יִשְׂרָאֵל לְעֶזְרַת הַכֹּהֲנִים הָיוּ הַלְוִיִּם עוֹמְדִים בְּשָׁעָה שֶׁאוֹמְרִים שִׁירָה עַל הַקָּרְבָּן: |
| 7. [Что касается] палат, которые были построены на освященной земле, но выходили на территорию, которая не была освящена: Если [их крыши] находились на одном уровне с землей двора, то их внутреннее пространство не освящено, но их крыши освящены.
Если же они не находятся на одном уровне [с двором], то их крыши также не освящены, ибо крыши и верхние этажи [строений во дворе Храма] не были освящены.
Поэтому на этих крышах нельзя есть жертвы высшей степени святости, и там же нельзя закалывать жертвы меньшей степени святости. |
הַלְּשָׁכוֹת הַבְּנוּיוֹת בַּקֹּדֶשׁ וּפְתוּחוֹת לַחל אִם הָיוּ גַּגּוֹתֵיהֶן שָׁוִין עִם קַרְקַע הָעֲזָרָה תּוֹכָן חֹל וְגַגּוֹתֵיהֶן קֹדֶשׁ וְאִם אֵינָן שָׁוִין אַף גַּגּוֹתֵיהֶן חֹל שֶׁהַגַּגּוֹת וְהָעֲלִיּוֹת לֹא נִתְקַדְּשׁוּ. לְפִיכָךְ גַּגִּים אֵלּוּ אֵין אוֹכְלִין שָׁם קָדְשֵׁי קָדָשִׁים וְלֹא שׁוֹחֲטִין קָדָשִׁים קַלִּים: |
| 8. [Что касается палат], которые были построены на неосвященной земле, но были открыты на освященную землю: их внутреннее пространство считалось освященным при употреблении жертвоприношений самого святого порядка. Однако жертвы меньшей степени святости там не закалывались. [Точно так же] человек, который входит туда, будучи ритуально нечистым, не обязан [приносить жертву за грех].
Крыши [этих палат] во всех отношениях считаются неосвященной землей. |
הָיוּ בְּנוּיוֹת לַחל וּפְתוּחוֹת לַקֹּדֶשׁ תּוֹכָן קֹדֶשׁ לַאֲכִילַת קָדְשֵׁי קָדָשִׁים אֲבָל אֵין שׁוֹחֲטִין שָׁם קָדָשִׁים קַלִּים וְהַנִּכְנָס לְשָׁם בְּטֻמְאָה פָּטוּר. וְגַגּוֹתֵיהֶן חֹל לְכָל דָּבָר: |
| 9. Подземные ходы, открывающиеся во двор Храма, освящены. Те, что открываются на Храмовую гору [за пределами двора], не освящаются.
Окна и ширина стены считаются внутри [двора] в отношении причастия к жертвоприношениям святейшего порядка и [входа в него] в состоянии ритуальной нечистоты. |
הַמְּחִלּוֹת הַפְּתוּחוֹת לָעֲזָרָה קֹדֶשׁ וְהַפְּתוּחוֹת לְהַר הַבַּיִת חֹל. הַחַלּוֹנוֹת וָעֳבִי הַחוֹמָה כִּלְפָנִים בֵּין לַאֲכִילַת קָדְשֵׁי קָדָשִׁים בֵּין לְטֻמְאָה: |
| 10. Если суд пожелает расширить [городскую черту] Иерусалима или двор Храма, он может это сделать. Они могут расширить Храмовый двор до любого места на Храмовой горе. [Точно так же они могут] расширить стены Иерусалима до любого места, до которого пожелают. |
בֵּית דִּין שֶׁרָצוּ לְהוֹסִיף עַל יְרוּשָׁלַיִם אוֹ לְהוֹסִיף עַל הָעֲזָרָה מוֹסִיפִין. וְיֵשׁ לָהֶם לִמְשֹׁךְ הָעֲזָרָה עַד הַמָּקוֹם שֶׁיִּרְצוּ מֵהַר הַבַּיִת וְלִמְשֹׁךְ חוֹמַת יְרוּשָׁלַיִם עַד מָקוֹם שֶׁיִּרְצוּ: |
| 11. Мы не можем расширять [пределы] города [Иерусалима] или двора Храма без согласия короля, пророка, (одобрения) урим и тумим и Санедрина из 71 судьи, как сказано [Шмот 25:9]: «В точности, как Я показываю тебе образец скинии и образец всех ее принадлежностей; и так делайте (в будущем)». [Последняя фраза была истолкована нашими мудрецами как означающая, что те же условия должны применяться в] будущих поколениях.
[Присутствие короля требуется] потому, что Моше, наш учитель, был королем. |
אֵין מוֹסִיפִין עַל הָעִיר אוֹ עַל הָעֲזָרוֹת אֶלָּא עַל פִּי הַמֶּלֶךְ וְעַל פִּי נָבִיא וּבְאוּרִים וְתֻמִּים וְעַל פִּי סַנְהֶדְרִין שֶׁל שִׁבְעִים וְאֶחָד זְקֵנִים שֶׁנֶּאֱמַר (שמות כה ט) «כְּכל אֲשֶׁר אֲנִי מַרְאֶה אוֹתְךָ» וְכֵן תַּעֲשׂוּ לְדוֹרוֹת. וּמשֶׁה רַבֵּנוּ מֶלֶךְ הָיָה: |
| 12. Как нам расширить [пределы] города? Суд должен принести две благодарственные жертвы. [Затем два коэна берут квасные хлебы из этих приношений [и продолжают]. Суд должен следовать за благодарственными жертвоприношениями. Благодарственные жертвоприношения [не совершались вместе, но] одно следовало за другим.
Они будут стоять на каждом углу и на каждом камне в Иерусалиме, играя на арфах, лирах и кимвалах и читая [Псалмы 30]: «Возвеличиваю Тебя, Г-споди, ибо Ты возвысил меня!»
[Они шли], пока не доходили до конца места, [которое хотели] освятить. Там они вставали и съедали одно из двух благодарственных приношений. Другое сжигалось. Пророк определял, что съедалось, а что сжигалось. |
וְכֵיצַד מוֹסִיפִין עַל הָעִיר. עוֹשִׂין בֵּית דִּין שְׁתֵּי תּוֹדוֹת וְלוֹקְחִין לֶחֶם חָמֵץ שֶׁבָּהֶם וְהוֹלְכִים בֵּית דִּין אַחַר שְׁתֵּי הַתּוֹדוֹת וּשְׁתֵּי הַתּוֹדוֹת זוֹ אַחַר זוֹ וְעוֹמְדִין בְּכִנּוֹרוֹת וּבִנְבָלִים וּבְצִלְצָל עַל כָּל פִּנָּה וּפִנָּה וְעַל כָּל אֶבֶן (וְאֶבֶן) שֶׁבִּירוּשָׁלַיִם וְאוֹמֵר (תהילים ל ב) «אֲרוֹמִמְךָ ה' כִּי דִלִּיתָנִי» וְגוֹ'. עַד שֶׁמַּגִּיעִין לְסוֹף הַמָּקוֹם שֶׁמְּקַדְּשִׁין אוֹתוֹ וְעוֹמְדִין שָׁם. וְאוֹכְלִים שָׁם לֶחֶם תּוֹדָה אַחַת מִשְּׁתֵי הַתּוֹדוֹת וְהַשְּׁנִיָּה נִשְׂרֶפֶת. וְעַל פִּי הַנָּבִיא שׂוֹרְפִין אֶת זוֹ וְאוֹכְלִין אֶת זוֹ: |
| 13. Аналогичным образом, [если мудрецы хотят] расширить [пределы] двора, они должны освятить его оставшейся частью трапезного приношения. Как благодарственное приношение, которое должно быть съедено внутри Иерусалима, освящает его, так и оставшаяся часть трапезного приношения, которую можно есть только во дворе Храма, освящает его. Ее следует съесть в конце пространства, которое желают освятить. |
וְכֵן אִם הוֹסִיפוּ עַל הָעֲזָרָה מְקַדְּשִׁין אוֹתָהּ בִּשְׁיָרֵי הַמִּנְחָה. מַה יְּרוּשָׁלַיִם הַתּוֹדָה שֶׁנֶּאֱכֶלֶת בָּהּ מְקַדַּשְׁתָּהּ אַף הָעֲזָרָה שְׁיָרֵי הַמְּנָחוֹת שֶׁאֵין נֶאֱכָלִין אֶלָּא בָּהּ הֵן שֶׁמְּקַדְּשִׁין אוֹתָהּ בָּהֶן. וְאוֹכְלִין אוֹתָן בְּסוֹף הַמָּקוֹם שֶׁקִּדְּשׁוּ: |
| 14. Любое место, которое не было [освящено] всеми вышеперечисленными [элементами] и в соответствии с вышеуказанной процедурой, не является тщательно освященным. Хотя Эзра принес два благодарственных жертвоприношения [для освящения города], он просто совершил акт свидетельства. Святилище не было освящено его деяниями, ибо там не присутствовали ни король, ни урим и тумим.
[Если это так, то] как был освящен [Второй Храм]? Первым освящением, совершенным Шломо, ибо он освятил двор Храма и Иерусалим, на то время и на будущее. |
כָּל מָקוֹם שֶׁלֹּא נַעֲשָׂה בְּכָל אֵלּוּ וְכַסֵּדֶר הַזֶּה אֵין קָדוֹשׁ גָּמוּר. וְזֶה שֶׁעָשָׂה עֶזְרָא שְׁתֵּי תּוֹדוֹת זִכָּרוֹן הוּא שֶׁעָשָׂה לֹא בְּמַעֲשָׂיו נִתְקַדֵּשׁ הַמָּקוֹם שֶׁלֹּא הָיָה שָׁם לֹא מֶלֶךְ וְלֹא אוּרִים וְתֻמִּים. וּבְמַה נִּתְקַדְּשָׁה בִּקְדֻשָּׁה רִאשׁוֹנָה שֶׁקִּדְּשָׁהּ שְׁלֹמֹה שֶׁהוּא קִדֵּשׁ הָעֲזָרָה וִירוּשָׁלַיִם לִשְׁעָתָן וְקִדְּשָׁן לֶעָתִיד לָבוֹא: |
| 15. Таким образом, мы можем приносить все жертвы [на территории Храма], даже если сам Храм не построен. Точно так же жертвы самого святого порядка можно есть на всей [площади] Двора, даже если он находится в руинах и не окружен перегородкой.
Мы также можем есть жертвы меньшей святости и вторую десятину по всему Иерусалиму, даже если [он не окружен] стеной, ибо благодаря своему первоначальному освящению он был освящен на то время и на будущее. |
לְפִיכָךְ מַקְרִיבִין הַקָּרְבָּנוֹת כֻּלָּן אַף עַל פִּי שֶׁאֵין שָׁם בַּיִת בָּנוּי. וְאוֹכְלִין קָדְשֵׁי קָדָשִׁים בְּכָל הָעֲזָרָה אַף עַל פִּי שֶׁהִיא חֲרֵבָה וְאֵינָהּ מֻקֶּפֶת בִּמְחִצָּה וְאוֹכְלִין קָדָשִׁים קַלִּים וּמַעֲשֵׂר שֵׁנִי בְּכָל יְרוּשָׁלַיִם אַף עַל פִּי שֶׁאֵין שָׁם חוֹמוֹת שֶׁהַקְּדֻשָּׁה רִאשׁוֹנָה קָדְשָׁה לִשְׁעָתָהּ וְקָדְשָׁה לֶעָתִיד לָבוֹא: |
| 16. Почему я говорю, что первоначальное освящение освятило Храм и Иерусалим навеки, тогда как в отношении освящения остальной части Земли Израиля, в контексте субботнего года, десятины и других подобных [сельскохозяйственных] законов, [первоначальное освящение] не освятило ее навеки?
Потому что святость Храма и Иерусалима проистекает из Б-жественного присутствия (в нашем мире), а оно никогда не может быть аннулировано. Поэтому сказано [Ваикра 26:31]: «И опустошу святилища ваши». Мудрецы заявляют: «Даже если они опустошены, их святость остается».
В отличие от этого, [первоначальное] обязательство соблюдать законы субботнего года и десятины на Земле проистекает из того факта, что она была завоевана [еврейским народом, как] общиной. Поэтому, когда земля была забрана из их рук [вавилонянами], их [первоначальное] завоевание было аннулировано. Таким образом, согласно закону Торы, земля была освобождена от обязательств субботнего года и десятины, поскольку она больше не была Землей Израиля.
Когда Эзра вернулся [в Землю Израиля] и освятил ее, она была освящена не путем завоевания, а через презумпцию. Поэтому каждое место, которое было отвоевано [изгнанниками, вернувшимися из] Вавилона, и освящено, когда Эзра освятил [землю] во второй раз, свято сегодня.
Поэтому, как объясняется в «Законах приношений», необходимо соблюдать законы субботних лет и десятины [на этой земле], даже если она была отобрана у [еврейского народа в более поздние годы]. |
וְלָמָּה אֲנִי אוֹמֵר בַּמִּקְדָּשׁ וִירוּשָׁלַיִם קְדֻשָּׁה רִאשׁוֹנָה קָדְשָׁה לֶעָתִיד לָבוֹא. וּבִקְדֻשַּׁת שְׁאָר אֶרֶץ יִשְׂרָאֵל לְעִנְיַן שְׁבִיעִית וּמַעַשְׂרוֹת וְכַיּוֹצֵא בָּהֶן לֹא קָדְשָׁה לֶעָתִיד לָבוֹא. לְפִי שֶׁקְּדֻשַּׁת הַמִּקְדָּשׁ וִירוּשָׁלַיִם מִפְּנֵי הַשְּׁכִינָה וּשְׁכִינָה אֵינָהּ בְּטֵלָה. וַהֲרֵי הוּא אוֹמֵר (ויקרא כו לא) «וַהֲשִׁמּוֹתִי אֶת מִקְדְּשֵׁיכֶם» וְאָמְרוּ חֲכָמִים אַף עַל פִּי שֶׁשּׁוֹמְמִין בִּקְדֻשָּׁתָן הֵן עוֹמְדִים אֲבָל חִיּוּב הָאָרֶץ בִּשְׁבִיעִית וּבְמַעַשְׂרוֹת אֵינוֹ אֶלָּא מִפְּנֵי שֶׁהוּא כִּבּוּשׁ רַבִּים וְכֵיוָן שֶׁנִּלְקְחָה הָאָרֶץ מִידֵיהֶם בָּטַל הַכִּבּוּשׁ וְנִפְטְרָה מִן הַתּוֹרָה מִמַּעַשְׂרוֹת וּמִשְּׁבִיעִית שֶׁהֲרֵי אֵינָהּ מִן אֶרֶץ יִשְׂרָאֵל. וְכֵיוָן שֶׁעָלָה עֶזְרָא וְקִדְּשָׁהּ לֹא קִדְּשָׁהּ בְּכִבּוּשׁ אֶלָּא בַּחֲזָקָה שֶׁהֶחְזִיקוּ בָּהּ וּלְפִיכָךְ כָּל מָקוֹם שֶׁהֶחְזִיקוּ בָּהּ עוֹלֵי בָּבֶל וְנִתְקַדֵּשׁ בִּקְדֻשַּׁת עֶזְרָא הַשְּׁנִיָּה הוּא מְקֻדָּשׁ הַיּוֹם וְאַף עַל פִּי שֶׁנִּלְקַח הָאָרֶץ מִמֶּנּוּ וְחַיָּב בִּשְׁבִיעִית וּבְמַעַשְׂרוֹת עַל הַדֶּרֶךְ שֶׁבֵּאַרְנוּ בְּהִלְכוֹת תְּרוּמָה: |