Вчера беседовал с очень интересным человеком. Он владелец квартиры, которую снимает моя мама в Кирьят-Малахи. Он немного рассказал о своем отце, благословенной памяти реб Дов-Бере Рикмане, хасиде Ребе, о их жизни в бывшем Союзе. Аббревиатура фамилии Рикман — это рабби Йосеф Кордоверо.
В общем, его отец и мать были активными участниками огромного нашумевшего в Союзе Львовского дела. В 1946 году гражданам Польши, чудом спасшимся от немцев посредством эвакуации в соседнюю Россию, власти разрешили вернуться. Это известие оказалось последней надеждой для хабадников покинуть страну, где они каждую секунду могли оказаться в лагере из-за приверженности еврейского образа жизни.
Жена реб Дов-Бера была ретушером, и принимала активное участие в изготовлении паспортов для хабадников, чтобы они под видом польских граждан выезжали. А Дов-Бер сопровождал людей контролируя отсутствия слежки.
И вот в один день его взяли. В лагере он продолжал соблюдать священную Тору, и давалось ему это очень и очень нелегко. Один из надзирателей начал его преследовать за неукоснительное покрывание головы. Говорил, что он все знает и евреи не должны постоянно покрывать, а только во время еды.
Видя, что сломать его всевозможными наказаниями невозможно, решили наказать сурово. Полностью раздетого, его бросили даже не в карцер, а какую-то холодильную камеру, куда вообще-то бросали людей минут на 20. Но он был больше времени. Когда надзиратели пришли за ним, они оцепенели от изумления! Хасид Ребе танцевал в камере, прыгал, очень сильно махал руками и был жив.
А потом его оставили в покое. Так сила Торы, любовь и преданность к ней, помощь Ребе, потому что ни один хасид не одинок, пока у него есть Ребе. Так вот, все это вместе смогло устоять против Сибири тоже.
