Однажды в районе прилегающей к «770» улице в честь праздника Лаг ба-Омер было такое столпотворение желающих получить благословение Ребе Короля Мошиаха, что пришлось заранее назначить ответственных за его безопасный свободный проход от выхода из здания к машине. Парад состоялся около «770», а местом для получения благословений решили назначить собственно домашний адрес Ребе в здании на улице Президент, 1304. Люди стояли везде, в том числе и у входа в микву, и были готовы кидаться наперерез и излагать свои просьбы. Ведь Лаг ба-Омер — день, особенно известный своими чудесами в смысле благословения на детей, еще со времен 2-го главы ХАБАДа.
Рав Букет — тогда еще молодой парень — был ответственным за то, чтобы открыть дверцу перед Ребе, не допуская помех со стороны толпы, и затем закрыть дверцу машины за Ребе, когда он благополучно в нее сядет. Однако, когда он закрыл было дверь, произошло нечто неожиданное: его оттолкнули в сторону, и некто, по виду — молодой хасид сатморского направления, нахально всунул свою голову около переднего сиденья машины. Он быстро чем-то попросил, Ребе благословил, затем еще был диалог, и хасида оттеснили подоспевшие хабадники, отвечавшие за порядок.
То был 1984 год — как раз год весьма неприятных столкновений, инициированных сатморским направлением против движения ХАБАД. Что за диалог то был и к каким последствиям он привел? Сейчас узнаете.
Прошло 14 лет. Рав Алтер Букет, который закрывал дверцу машины, был уже посланником Ребе в Бостоне и отцом семейства…
Он прибыл к Нью-Йорк по своим делам. Вдруг он увидел в «770» странное зрелище: хасид сатморского направления, а возле него два сына, очевидно одного возраста, произносят трактат на бар-мицву «Известно из толкования на Псалмы» в соответствии с традицией ХАБАДа.
— Позвольте вас спросить, что здесь происходит? — поинтересовался раввин, — вы и ваша семья — исключительное для сатморского хасидизма явление, справляете бар-мицву по нашему обычаю?
— Это на самом деле так! — подтвердил отец двух 13-летних юношей. И рассказал: 14 лет назад он буквально вломился головой внутрь машины Любавичского Ребе и потребовал благословения на ребенка, сказав только имя свое и жены…
Ребе благословил, после чего, невзирая на странность ситуации, задал вопрос: » с кем будет играть ваш ребенок? Ведь надо же ему с кем-то играть».
Тот обомлел и не знал, как реагировать. Ребе дал ему понять, что нужно воспринимать это как дополнительное благословение и сказать «Омейн». Тот был вне себя от радости и сказал «Омейн» почти бессознательно.
Вскоре жена сообщила ему, что беременна, и затем у них родилась двойня. Двум мальчикам пришло время справить бар-мицву.
— Это — дети Любавичского Ребе и, конечно, они должны все делать по хабадскому обычаю, и именно так я их и подготовил к этому торжественному дню! — сказал гость.
— А я, — дополнил рав Букет, — был тем парнем, которого вы оттолкнули, чтобы пробиться к Ребе, и который придерживал во время вашего диалога дверцу машины, чтобы вас ею не придавили, потому что напор был огромный.
Они смотрели друг на друга и вспоминали… А двое юношей наблюдали за этой встречей, такой невероятной.
