Акива подложил с боков жене и младенцу побольше сена и хотел уже идти на работу. В сарай попадал робкий утренний свет — а у входа кто-то стоял. «Извините, — сказал гость, — не найдется ли у вас соломы?» Акива сделал ему знак: тише, у нас еще спят. «Видите ли… Моя жена родила, и мне нечем укрыть ее и младенца».
Вздохнув, Акива снова зашел внутрь и вынес ему охапку сена. Тот стал благодарить. «Мне пора идти. А кто вы? Я вас не знаю». Тот сказал какое-то имя, которое ничего не говорило Акиве. То был Элияу. Послал его Всевышний, чтобы поддержать молодую пару, показать им, что они способны делиться, одаривать других.
В тот же день он повстречал еще одного чудесного странника. Он валил дрова в чаще леса, и внезапно его взору предстал абсолютно голый черно-копченого вида человек, который с сумасшедшей скоростью собирал дрова и хворост, укладывал их в костер, разжигал его, сжигал в нем самого себя, выходил невредимый из этого огня и начинал всю свою суету заново.
— Ты кто? — спросил Акива из чистого любопытства.
— Я мертв, и таково мое наказание. Я не из вашего мира. Ты меня вообще не должен видеть.
— Вот это да! — Акива подозревал, что перед ним действительно представитель иного измерения: в те времена люди относились к этому проще, им не нужна была академическая подготовка, чтобы отличить физическую реальность от нефизической.
— А за что тебя так? — спросил Акива.
— Ну… были поступки… Доносчиком я служил, фискалил, работал на римские власти.
— И ты еврей! — пожалел его Акива, — и когда же это все кончится?
Тяжело вздохнул наказуемый.
— Ну, как исчерпаю меру страданий, которые я причинил другим людям, так и кончится, наверно.
Акива сразу решил ему помочь. Вопрос только — как?
— Давай я помолюсь за тебя. А, кроме того, если у тебя остались на земле близкие люди, я могу помочь им!
— Спасибо, конечно, только никого у меня нет, кроме жены, которая успела перед смертью родить ребенка, и он живет совсем не по-еврейски.
— Я найду этого мальчика! Скажи мне только, в каком городе и на какой улице его искать?
Мертвец назвал город и улицу. Это было не близко. Между тем подошли черти-надсмотрщики и принялись колотить его за перебой в работе. Вновь поджег он собранные дрова и подвергся мучительному сжиганию в огне.
— Спаси и сохрани меня, Г-сподь! — прошептал Акива. — Что же мне теперь делать? Раз мне, моим глазам показали такое, то не моя ли обязанность разыскать его сына и обучить буквам Торы? Может, заслуга учебы ребенка поднимет и этого беднягу и вытащит его из ада?
…Так, незаметно для себя, усвоил он другой взгляд на жизнь, сам его подход к жизни стал иной — не такой, каким был в первые сорок лет. Вторые сорок лет он учился и помогал другим евреям. Третьи сорок лет он прожил как общепризнанный учитель и один из наставников поколения.
…А ребенка того он действительно нашел. Мальчик не хотел учиться буквам Торы. Акива хорошо помнил то время, когда он и сам сопротивлялся духовному развитию. Он терпеливо привлекал ребенка к учебе и преуспел. Тот вырос в доме Акивы и стал прилежным учащимся наравне с его детьми.
Мертвец пришел с того света и отдал должное спасителю своего сына, показав рабби Акиве картины того уровня, на который он перешел в загробном мире. Его уже не сжигали, он больше не крутился в карусели мучений. Его уделом стали мир и покой.
— Спасибо, Акива, — сказал он от души, открывшись ему в видении.
Вопросы:
1. Какова динамика развития Акивы?
2. Увидев пророка Элияу и общаясь с ним, Акива сохранил при этом свою простоту и доброту. Помогая человеку с того света, он почти не удивился.
3. Что сказано о нем в связи с ПАРДЕСом? (Ответ: познал тайное — вошел с миром и вышел с миром).