И все же главная задача Баал-Шем-Това была не в камеях и спасениях… А в другом — надо было «вырастить дерево из небольшого ростка, насадить рядом другие деревья и прорубить в лесу просеки».
К примеру, Баал-Шем-Тов переводил Гмару для своих учеников с иврита на идиш и преподавал ее с такой гениальностью, что ученики искали для себя личную духовную дорогу с максимальной отдачей. Речь идет о совершенно новом пути… На этом пути необходимо развить и донести до всего народа знания о Всевышнем, о Творении и о Душе, надо притянуть и раскрыть наружу источники Б-жественных знаний — «мааянот». Для выполнения этой задачи была создана группа учеников-соратников, которые и распространили новые идеи служения. Все больше их становилось, талантливых, вдохновенных учеников и последователей Главы поколения.
Для них учитель произносил речение (маамар — великое раскрытие Божественности). Для того, чтобы принять свет такой интенсивности и передать его, необходимо подготовить свое сознание особым образом. Перед молитвой — окунуться в микву: очистительный источник или специальный бассейн — и учить хасидизм.
Маамар можно определить как время приема и трансформации высшей жизненности в слова и передача их миру. Нет ни одного слова от себя. Есть только интуитивное, спонтанное выплескивание Б-жественности. Говорил Баал-Шем-Тов: «Когда мой дух целиком возносится к Б-гу, я позволяю моим устам говорить все, что угодно, потому что в такие минуты любые слова все равно исходят из небес».
Вот одна из таких мыслей («Сарей а-Меа» 2:5):
В заключительной мишне трактата «Сота» написано: «Рвение ведет к чистоте, чистота ведет к непорочности. Следующие ступени подъема: воздержание, святость, скромность, боязнь греха, благочестие, пророческое видение. Рвение — первое необходимое качество в этой цепочке. Это сила духа, воплощенная в энергичное продвижение к святости. От рвения — аспект сфиры Малхут до пророчества — аспект сфиры Бина, колоссальный объем работы еврея, который приведет к праведности и истинному постижению Торы. Все, что есть в Торе, есть и в человеке».
В последующие годы Баал-Шем Тов, покинув Галицию, странствовал по местечкам Подолии и Волыни, исцеляя недужных, а также приобретая сотни новых учеников и последователей. Самые верные из учеников оставляли свои дома и отправлялись в странствие вместе с ним. Путь Баал-Шем-Това пролегал по тем областям Украины, которые в наибольшей степени пострадали в годы гайдамацкой резни. Традиционные центры еврейской учености были здесь уничтожены, большинство евреев оставалось малограмотными. Прибывая в каждое новое местечко, Р. Исраэль собирал вокруг себя толпу и прямо на рыночной площади начинал рассказывать увлекательные истории и притчи, обращающие сердца к Всевышнему. Праведник такого уровня привлекал Высший свет Кетер (венца), чтобы прикоснуться к душе еврея — включить точку связи души и Творца.
Например, притча про двух соседей, один из которых был знаменитым знатоком Торы, а второй — бедным ремесленником. Каждое утро знаток Торы снисходительно оглядывал спешащего на работу бедняка. А ремесленник, завидев соседа-знатока Торы, лишь тяжело вздыхал. Соседи умерли почти одновременно. Представ перед Небесным Судом, талмудист удовлетворенно подвел итоги прожитой жизни. Но тут вмешался ангел-обвинитель: «этот человек каждый день высокомерно усмехался, когда встречал своего соседа-бедняка у ворот!». И вот на одну чашу весов положили все знания зазнайки-талмид хахама и все его молитвы, а на другую — легкую усмешку, ежедневно кривившую его рот при встрече с соседом. Вторая чаша перевесила, предопределив обвинительный приговор.
Сосед-ремесленник, представ перед Судом, смиренно сказал: «Все свои дни я тяжело работал, чтобы прокормить семью». А затем с сокрушенным сердцем добавил: «У меня не было времени, чтобы молиться в синагоге. И Тору я тоже не учил, так как вынужден был работать в поте лица». И тогда вмешался ангел-заступник: «Каждый день, встречая своего соседа-талмудиста, этот человек тяжело вздыхал, сознавая, что не выполняет своего долга перед Всевышним». И этот вздох перевесил чашу весов, предопределив оправдательный приговор («Сарей амеа» 3:6).